— Я не прошу жениться на мне, — улыбнулась она. — Немного шалости нам ведь не навредит?
Маттео оглядел девушку. Она была молодой и, судя по всему, изнеженной и избалованной. Халруанских девушек часто оберегали. Возможно ли, что, не смотря на смелое поведение, она действительно не знала о некоторых вещах?
— Ты можешь понести ребенка, — мягко предупредил Маттео.
Ошеломленная, она уставилась на него. Затем покачала головой и рассмеялась.
— Вот это воистину было бы чудом Мистры! Ваш ритуал «очищения» — лучшее, что приходило на ум Школе Джордайнов. Из-за важности магических родословной, никто не решится родить бастарда, — Девушка понимающе улыбнулась, и начала развязывать сорочку: — Жеребцы может быстры, но мерин скачет дольше и лучше. А почему бы еще джордайны были так популярны среди дам Халруаа?
Настал черед Маттео потерять дар речи от удивления. Он не проходил ритуал очищения — последнего испытания, за которым следовало время созерцания в одиночестве. Он и предполагать не мог что-то подобное, но не усомнился в правдивости слов девушки. Они были слишком логичны и многое объясняли.
Одна часть его разума спокойно признала, что обряд очищения был разумной предосторожностью. Не стоило удивляться, если бы ненадежные или даже опасные таланты унаследовались потомками джордайнов. Предосторожность была внучкой бедствия и к таким крайним методам не прибегали, если не будь такой необходимости.
Но даже с этим пониманием, другая часть его разума была в ярости. Как можно лишать выбора молодых людей, что становились джордайнами? Разве они не заслуживали знать и сделать выбор?
Он учтиво поклонился девушке:
— Благодарю за великодушное предложение, но я должен идти.
Она пожала плечами и надела обратно сорочку.
— Вы многое теряете. — С ухмылкой, она убрала непослушный локон с лица и провела рукой вдоль своего тела. — Если сомневаетесь, спросите любого другого джордайна обо мне.
Всю дорогу до виллы Прокопио Септуса он никак не мог выбросить эту похвальбу из головы. Пусть тот обряд над не предупрежденными молодыми людьми и не был справедливым, он не давал разрешение на безответственное поведение. Как Маттео недавно сказал девушке, поступки имеют последствия. Даже если ребенок и не родится, мужчина и женщина не могут просто лечь вместе в постель и покинуть ее не изменившимися. Семьи создаются по-разному, но ни одному джордайну не позволено ставить что-либо выше долга служения Халруаа и ее волшебникам.
Маттео внезапно подумал о своем друге Темо. Тот всегда был готов показать мальчишкам-джордайнам новую игру или потренироваться с ними. А еще он с тоской говорил о некой служанке в трактире Кербаала — но не как похотливые солдаты, которые желали всех женщин вообще. Маттео мог ясно представить, как Темо служит боевому магу и делится с ним советами, затем берет меч и идет сражаться. А после битвы, он бы мог вернуться к любящей жене и шумным детям. Такая жизнь подошла бы ему больше, чем жалкое отражение настоящей, но ей не суждено сбыться. Он не узнает об этом, пока не будет слишком поздно.
Почему самого Маттео избавили от ритуала? Задержавшись в Кербаале из-за дел с Кивой, он приехал в Школу на день позже и тут же был торопливо выпровожен подальше от чужих глаз. Его неведение касательно этого упущения причиняло такую же муку, как и сам ритуал.
Вдали неожиданно замаячили стены виллы Прокопио. Джордайн взглянул на солнце. Он пришел рано — в это время суток Прокопио обычно держал совет с другими городскими Старейшинами. Быстро переговорив с привратником, Маттео поспешил к длинной, приземистой постройке конюшен. Там он нашел Яго, который чистил жеребенка пегаса, усердно приглаживая белоснежную шкуру.
Джордайн обернулся, когда Маттео подошел. Его лицо оживилось.
— Королева дала согласие?
— У меня не было возможности попросить ее об этом, — медленно ответил Маттео. — Ее величество не принимала меня вот уже как несколько дней, но будет не сложно убедить ее в твоей полезности. К слову, ты не выглядишь таким уж несчастным на службе у Прокопио Септуса.
Яго внимательно осмотрел стойла в поиске лишних ушей:
— Ты был прав насчет амбиций Прокопио. Тебе ведь известно, что он собирается стать королем после Залаторма?
— Прокопио всегда свободно говорил перед своими советниками, — осторожно ответил Маттео. — Король пока не назвал наследника, а это воодушевляет амбициозных людей. Но из амбиций может родиться как успех, так и предательство. Не заходил ли Прокопио за черту?
— Ничего определенного, — задумчиво ответил Яго, — хотя вот он, мэр столицы, чрезмерно интересуется положением дел на западе и севере страны. Это вне его компетенции.
— И точно так же вне моей компетенции и твоей, — напомнил Маттео. — Тем не менее, ты нетерпеливо ждешь решения ее величества, чтобы мы могли отправиться в неспокойные северные земли.
На это Яго лишь пожал плечами:
— У меня осталось немало шрамов после службы у Кивы. Не последним из них является досада. Мы, джордайны тренированные для битвы, в итоге всю жизнь лишь наблюдаем и советуем. Тяжело праздно стоять в стороне, не так ли?
Он умолк в ожидании честного ответа Маттео. Какое-то время единственным звуком, нарушавшим тишину, было шуршание щетки и довольное гудение жеребенка пегаса.
— Во время нашей поездки в Халарах, ты напомнил мне, что я пропустил ритуал очищения. Откуда ты узнал об этом?
Щетка на момент застыла, недовольный пегас оборвал мелодию и топнул копытцем. Яго снова принялся за работу.
— Я разговаривал с привратником, который впустил тебя на следующий день.
Маттео вызвал в памяти лицо того мужчины — загорелое, как седельная кожа, порубленное морщинами, обрамленное пучками седины. Хотя этот человек был при Школе Джордайнов сколько Маттео себя помнил, во время последнего визита они не встречались.
— Это должно быть Джинкор. Как он поживает?
— Он мертв, — резко ответил Яго. — И убийца стоит перед тобой.
Маттео медленно присел на охапку луговой травы.
— Как это произошло?
— Он пристрастился к вину хаэрлю. Ты знал об этом?
— Нет.
— В мою бытность при Школе я время от времени приносил ему бутылку со склада. — Яго пожал плечами: — Он никогда не пил больше одного кубка за раз. Я сильно удивился, увидев, как он однажды открыл бутылку и без передышки опустошил ее чуть ли не на половину. Я понял, он топил свое горе, и составил ему компанию на случай, если тот нуждался в собеседнике.
— Это было правильно с твоей стороны.
— Благими намерениями, — фыркнул Яго с презрительной насмешкой. — Джинкор начал говорить. Когда в его голове было больше вина, чем здравого смысла, он забыл о пилюле, которую Кива заставила его проглотить.
Маттео вскочил:
— Кива?
— О, да. Кажется, она годами следила за орденом джордайнов. Ей нужен был источник информации, и она нашла Джинкора, который, как оказалось, любил жить на широкую ногу. Кива позаботилась о его молчании.
Маттео слышал, что волшебники иногда поили своих слуг зельями, при помощи которых физически обязывали держать тайны в секрете, но в такой ситуации это казалось крайностью.
— Зачем Киве заботиться о ритуале джордайнов?
Яго взглянул на Маттео:
— Ты начал мешать Киве. Она попросту хотела от тебя избавиться.
— У нее было достаточно удобных случаев для этого! Зачем же именно так?
— Джинкор задал тот же вопрос. Кива сказала ему, что твоя смерть вызвала бы тревогу. Она не могла открыто убить тебя, поэтому устроила все так, чтобы ты сгубил себя сам.
Маттео вспомнил прошлый разговор с Яго:
— Так вот почему ты спросил, есть ли нечто большее чем дружба между мной и Тзигоной.
— Кива знала, как сильно ты рискнул ради этой девушки. Она предположила, что мужчину людского рода в женщине интересует только одно. Поведение некоторых ее солдат способствовало этому мнению. Ты же знаешь, как относятся к эльфийкам?