— Прости. Голова никак не проходит. Я сегодня сам не свой… — я негромко попытался оправдаться, сам прекрасно понимая, как это жалко звучит.
Но хотя бы мне удалось взять свои эмоции под контроль. Уже гораздо громче я обратился ко всем остальным:
— Так, чего замерли? Посмеялись и хватит, пора заканчивать упражнение. Поднажмите! Толпой любое дело идет легче! Так что выручайте младших!
Не прошло и десяти минут, как ребята уже закончили. Баеву я сказал прерваться со своим наказанием и продолжить его после второго небольшого испытания для всех.
Я загнал студентов на полосу препятствий средней сложности. Изначально хотел заставить уже прошедших терпеть какую-то неудобную позу вроде «планки», пока они ждут всех остальных, но в итоге просто объявил, что время между самым быстрым и медленным не должно отличаться больше, чем на минуту. Таню как самую ответственную поставил засекать время.
Задание было достаточно простым — упор опять на малышню, которые вдобавок очень устали после бега и отжиманий. Но студенты быстро нашли выход: проходили полосу препятствий парами, где старшекурсники во всем помогали младшим. Некоторые даже тупо несли их на руках.
В общем, утренняя тренировка получилась эдаким незапланированным тимбилдингом. Правда, было бы куда лучше, если бы я при этом не сорвался… И что на меня нашло?
Однако именно после срыва и моих попыток найти себе оправдания я задумался: «А что с моей головой?» Даже если я переборщил вчера с клонами, на утро должно было уже все пройти. Легче, конечно, немного стало, но в течение дня боль становится сильнее. И главное — я ведь уже возвращался сознанием к Ане! А моя боль никуда не ушла! При этом подруга ни на что не жаловалась. Чертовски странно…
Но это было не единственным, о чем я вспомнил за время тренировки. За всеми моими претензиями к Баеву насчет Громовой, я осознал, что и сам оставил ее далеко не в лучшем положении. Без еды, воды, одежды и туалета. А прошли уже целые сутки…
Так что едва тренировка окончилась, как я поспешил в подземелье, чтобы проведать наконец свою пленницу.
Глава 5
С тяжестью на сердце я шел по коридору подземелья. Такое чувство, будто натворил дел и теперь придется за них повиниться. В каком-то смысле, конечно, так и было. Только вот чувствовать себя виноватым я совсем не обязан: в конце концов Оля моя пленница, а не гостья!
Но вся моя уверенность улетучилась, едва я зашел в темную полузатопленную водой комнату…
Свет! Я даже его не оставил девушке!
Вот же дерьмо!
В помещении заранее были подготовлены несколько рунических кругов, которые впитывают ману из источника в центре и создают столб мутного света, вот только кристаллы, что я поместил в них, толком не зарядил. Я ведь изначально совсем не задумывался об удобствах для Громовой, которую однозначно записал во враги. И тем более не думал, что наше с девушкой общение пройдет так хорошо…
Ну, теперь на это, видимо, рассчитывать больше не стоило.
Хотя какого черта? Оля моя пленница, мне и решать как с ней обращаться: претензии не принимаются! Подумаешь, посидела денек на диете. Может, будет посговорчивее.
Я осторожно пошел к ближайшему руническому кругу.
Правда, если подумать, девушка и так была весьма сговорчивой: ответила на все важные вопросы, причем, я почти уверен, что вполне честно. И даже сама подсказывала полезную информацию об отце. Так, не нравятся мне такие размышления…
Нащупав магический кристалл, я разом влил в него приличный объем маны, рискуя повредить минерал. Но все обошлось, и комнату озарил мягкий белый свет от засиявшего столба.
— Проснись и по… — не удержался я от клишированной фразочки, как только разогнал тьму. Вот только осекся, так и не договорив.
Обняв свои разбитые коленки Оля впилась в меня тяжелым взглядом, щурясь от непривычной яркости. Выглядела она неважно: руки и ноги в ссадинах и синяках, на блузке практически не осталось целых пуговиц, лишь одна была застегнута в районе живота, а под глазами девушки залегли тени жуткой усталости.
Сначала мне показалось, что она смотрит на меня с ненавистью, но, присмотревшись, я понял, что это не совсем верно. Наверное, даже хуже: она обиделась! Обиделась как ребенок! Губы дрожат, глаза мокрые, но при этом более чем очевидно, что она скорее умрет, чем хоть в чем-то теперь пойдет мне навстречу…
— Привет. Ты когда успела так пораниться? Давай подлечу, — вполне миролюбиво постарался я начать разговор.
Ответом мне стало ожидаемое молчание.