И раз фрукты тоже не вывелись полностью, постоянно поглощаемые лемурами, то лианы должны быть просто рекордсменами по скорости выращивания новых плодов. Однако это было лишь самой очевидной для наблюдений верхушкой айсберга.
Скоро я заметил новые переменные в уравнении баланса этой странной экосистемы. Некоторые скорпионы карабкались по стенам почти до самого потолка, решив, видимо, не толпиться со своими сородичами, а как следует поохотиться. Вот только они являлись не только охотниками, но и жертвами одновременно!
Я видел, как вскарабкавшийся до уровня зарослей скорпион выплеснул немного кислоты, от которой в страхе разбежались мелкие приматы. Один не успел… С диким визгом он задергался от жутких ран, выжигаемых на маленьком теле кислотой, а через несколько секунд сорвался вниз, утихнув только тогда, когда в его тело вонзились сразу с десяток жал.
Вот только скорпион не спешил повторить свой удачный залп, и скорее всего, в принципе не мог, поскольку лемуры спокойно возвращались на свои места, позабыв про сгинувшего товарища. А один из приматов даже протянул руку, хватая скорпиона прямо за хвост и ничуть не пугаясь жала. А потом… поднес его к своей маленькой пасти и принялся жрать! Точно так же, как остальные лемуры ели фрукты, он запросто грыз извивающегося скорпиона с веселым и задорным хрустом. Так, нужно запомнить, клыки у лемуров либо из металла, либо ничем ему не уступают! И яда они ничуть не боятся. Чего не скажешь о кислоте… Но скорпионам нужно какое-то время на ее восстановление после выстрела и, похоже, весьма приличное.
Кстати, о кислоте. Еще один вопрос у меня возник несколько раньше, но тут же решился сам собой. Каким образом огромный сплетенный из лиан «гамак», охватывающий всю верхушку зала, умудрялся не рухнуть, если такие атаки скорпионов, вполне вероятно, происходят постоянно? Все очень просто: лианам совершенно наплевать на кислоту, столь опасную для меня и приматов. Более того, листья, затронутые смертоносной жидкостью, свернулись, а через некоторое время мелкий лемур уже слизывал ставшую, очевидно, безопасной жижу на вновь раскрывшемся широком листе.
Я осознал, что в установившейся вокруг экосистеме все гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Но также я понимал и другое — здесь крайне опасно каждое живое существо. Скорпионы — смертоносные убийцы, лемуры обманчиво миленькие и безобидные, однако жрут тех самых скорпионов за милую душу и не мучаются угрызениями совести, скидывая вниз своих сородичей, которые хоть немного провинились. Да и вообще любая потеря этих приматов не особо трогает, насколько я успел заметить. А в довершение ко всему даже лиана, не фруктовая, а которая вторая, как оказалось, является «хищницей».
Вдоль стен свисали небольшие «пружинки» — спирально-закрученные зеленые отростки, которые могли бы быть своего рода природными украшениями, если бы не оказались смертельными ловушками для животных. В некоторых «пружинках» уже болтались иссушенные тельца лемуров и, будто пустые оболочки, хитиновые панцири скорпионов, который вскарабкались на самую вершину по вертикальной стене только для того, чтобы стать закуской для растения…
Если бы я понаблюдал побольше за окружающей меня жизнью магически измененных мутантов, то узнал бы еще немало подробностей. О том, как на фруктовой лиане в дневное время распускаются цветы, которые освещают весь зал. О том, что скорпионы жрут не только лемуров, но и друг друга, если не поделят что-либо. И запросто становятся закусками для своих же самок, если не успеют убежать сразу после спаривания… И множество других фактов, которые стоило бы изучить, если бы не одно «но»: у меня нет на это времени! Мне давно пора покинуть академию, и оставлять здесь опасность под боком у студентов будет как минимум неразумно.
Если бы я мог задержаться, то, возможно, сделал бы что-то вроде клеток и сохранил жизнь нескольким парам каждого вида, встреченного мной в подземельях… Но с другой стороны, все эти существа — явно творения каких-то безумцев. Не думал, что скажу об этом, но орангутаны оказались самыми простым и почти нормальным видом на фоне остальных. Каждая прочая тварь было будто создана только лишь для того, чтобы убивать. К тому же я предпочитал изучать магию на неживых предметах. Начертание, артефакты и новые заклинания — вот, что пробуждало во мне интерес. А не создание жутких мутантов…