Впрочем, выход подсказал сам Байху, попытавшись провести низкий сметающий удар, он же гоути, больше похожий на подножку, но оттого не менее опасный. Пришлось уходить вверх прыжком, чем я и воспользовался, уже в воздухе извернувшись и выбросив тэнкун байлянь, то бишь удар «раскрывающегося лотоса». Да-да, как когда-то давно с отцом. И точно так же старик Цзян, как только я развернулся к нему спиной, моё намерение раскрыл. А потому легко избежал попадания, всего лишь немного пригнувшись. Чего, собственно, и следовало ожидать. Однако таким вот затейливым способом я всего лишь маскировал следующий удар — опять байляньтуй, но на этот раз прыжковый и с поворотом на триста шестьдесят градусов. Беда только, что как раз в момент прыжка я поскользнулся — почва под ногами, как я уже упоминал, была довольно влажной, но рыхлой — и вместо выверенной до миллиметра техники выдал нечто невообразимое. Боюсь, эта коряга даже на каратистский «хвост дракона» не тянула. Но, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло — я таки достал оппонента. Скажу честно, тот сам виноват. Байху просто не ожидал от меня такой подставы, соответственно, и защиту построил, как от нормального удара. И… пригнулся недостаточно низко. Так что моя неуклюжая, слабая и медленная пародия на байляньтуй пришлась старику аккурат в шею — по диагонали сверху вниз. Сбоку, на стыке с ключицей. И даже такого хватило, чтобы Цзян Банда свалился на прелую листву вместе со мной — очень уж я удачно попал. И, слава богу, не убил, хоть и напрочь вырубил.
Но это обстоятельство выяснилось уже после того, как я на рефлексах откатился прочь и вскочил на ноги выгибом вперёд. Дистанция получилась нормальная, можно было не опасаться сразу же нарваться на удар — Цзян, даже если бы и попытался провернуть аналогичный трюк, до меня в любом случае не доставал. Но он и не пытался, оставшись неподвижным, да ещё и в крайне неудобной позе. Собственно, тогда я и понял, что он в отключке. Но не поверил своему счастью, и приблизиться решился только через несколько секунд, когда меня насквозь пронзила вспышка ужаса: а если и впрямь грохнул⁈ Однако же потерять голову (и в прямом, и в переносном смысле) я себе не позволил, подошёл крайне осторожно, с самого безопасного расстояния, то есть с темечка, с которого свалилась шапка-гуань. Ну а дальше дело техники: перевернуть, сдёрнуть халат, завязать руки полуспущенными рукавами, а ноги — затрофеенным поясом. И между собой путы ещё дополнительно соединить, для чего пришлось наведаться в кусты за плазмером и содрать с него ремень.
Что было далее, вы уже знаете: отец, мультисредный катер, перелёт на «заброшку»… из интересного разве что повторная беседа с Цзяном Банда, уже когда мы были на научной базе. Кстати, завёл её именно батюшка, пока я избавлялся от вымазанного в жирной джунглевой грязи эсбэшного костюма и менял его на более уместные в текущих условиях шорты с футболкой. Плюс неизменные топсайдеры — практически местная униформа. Я, когда на Ликее и не занят разборками с врагами, всегда так разгуливаю. И даже сейчас, под конец сезона дождей, такая форма одежды вполне себе актуальна. А вот гостям мне предложить оказалось нечего, так что тем пришлось притвориться, что они собственного растрёпанного вида не замечают. Мол, мы аристократы, и мы выше этого! Ну а я ни в чём не стал себе отказывать, и вернулся в холл на первом этаже как раз к тому времени, когда родной батюшка избавил моего пленника от последних пут на руках. Из буквы «зю» он его ещё раньше развязал, а ноги освободил, когда грузились в катер.
И знаете что? Я ничуть не удивился миролюбивому виду Цзяна Банда. Ведь, по сути, он ради этого и затеял обмен знаниями при помощи жестов, то бишь рукопашную потасовку. Впрочем, уточнить в любом случае не мешало, так что я дождался, когда Байху с относительным удобством устроится на диване, перемазав грязью заодно и его, и даже не спросил, а констатировал факт:
— Вы это специально, Ба-сяньшэн.
— Какой у тебя умный наследник, Илюша! — с иронией покосился старик на моего родителя, и Илья Фаддеевич ответил понимающей усмешкой.