Не получив возможности повидаться с Бодкиным, прежде чем его подняли на борт вертолета, Керанс мог только догадываться о мотивах, подвигнувших Хардмена сбежать с базы, а также о том, было это частью постепенно зревшего в голове у лейтенанта более обширного замысла или попросту внезапной и бессмысленной реакцией на новости о том, что они покидают лагуны и перебираются на север. Первоначальное возбуждение Керанса испарилось, и теперь он испытывал любопытное чувство облегчения — словно одна из окружавших его противоборствующих силовых линий исчезла вместе с Хардменом, отчего накопившиеся в системе напряжение и бессилие вдруг получили выход. Впрочем, задача остаться сделалась теперь еще более затруднительной.
Отстегнув ремни безопасности, Риггс раздраженно махнул рукой и передал бинокль одному из двух солдат, что сидели на корточках в задней части кабины.
— В такой местности открытые поиски — пустая трата времени, — крикнул он Керансу. — Лучше мы где-нибудь спустимся и хорошенько изучим карту, а вы тем временем можете попытаться разгадать психологию Хардмена.
Они оказались примерно в десяти милях от центральных лагун, и башни почти скрылись во мгле на горизонте. В пяти милях оттуда, как раз между ними и базой, находилась одна из моторок, курсирующая по открытому каналу — ее белый кильватерный след пропадал на зеркальной глади воды. Благодаря скоплению городских кварталов к югу, в эту зону проникло меньше ила — растительность здесь была светлее, и более широкие участки открытой воды простирались между основными линиями зданий. Хотя зона под ними была пустой и просторной, Керанс, не имея на то никакой разумной причины, все же был уверен, что в северо-западном секторе они Хардмена не найдут.
Риггс забрался в кабину — и мгновением позже скорость и наклон вертолета изменились. Машина пустилась в пологий нырок, а метрах в тридцати от воды начала то следовать по широким каналам, то выскальзывать из них, подыскивая подходящую крышу для посадки. Наконец они выбрали сгорбленный хребет полузатопленного кинотеатра и медленно сели на прочную квадратную крышу неоассирийского портика.
Несколько минут они выравнивались, глазея на широкие пространства синей воды. Ближайшее строение, в двухстах метрах оттуда, оказалось изолированным универмагом, и открытая перспектива напомнила Керансу описание Геродотом Египта во время наводнения, когда укрепленные города походили на острова о Эгейском море.
Риггс раскрыл планшет и разложил полиэтиленовую карту на полу кабины. Упершись локтями в край люка, он ткнул пальцем в их нынешнее местоположение.
— Итак, сержант, — обратился он к Дейли, — похоже, мы на полпути к Берду. И, если не считать износа мотора, ничего не достигли.
Дейли, чья серьезная физиономия была спрятана под фиберглассовым шлемом, кивнул.
— Полагаю, сэр, наш единственный шанс — это провести осмотр на низком уровне по нескольким избранным маршрутам. Тогда хотя бы есть надежда, что мы что-то увидим — плот или связку бочек.
— Согласен. Но вся проблема в том, — тут Риггс застучал по карте своей дубинкой, — какие маршруты избрать. Хардмен, скорее всего, не более чем в двух-трех милях от базы. Какие у вас догадки, доктор?
Керанс пожал плечами.
— На самом деле, полковник, я не знаю, каковы мотивы Хардмена. Лейтенант находился на попечении у Бодкина. Вполне возможно…
Тут он осекся, и Дейли встрял с еще одним предложением, отвлекая внимание Риггса. Следующие пять минут полковник, Дейли и Макреди оживленно препирались на предмет возможных маршрутов Хардмена, принимая во внимание только более широкие протоки, словно Хардмен управлял как минимум «карманным линкором». Керанс посматривал на воду, медленно завихрявшуюся вокруг кинотеатра. Несколько ветвей и комьев водорослей дрейфовали к северу, яркий солнечный свет маскировал расплавленное зеркало поверхности. Вода барабанила по портику у Керанса под ногами, медленно билась у него в голове и создавала расширяющийся круг интерференционной картины, будто встречая саму себя в направлении, противоположном собственному потоку. Керанс наблюдал за процессией небольших волн, шлепающих по покатой крыше, и мечтал о том, чтобы плюнуть на полковника и пойти прямо в воду — растворить там и себя, и вездесущие фантомы, что присматривали за ним, подобно сторожевым птицам, в беседке магического спокойствия, в лучистом, зеленом, как дракон, населенном змеями море.