Меня переполняет адреналин, заставляя тело упрямо продвигаться к цели независимо от мнения впавшего в ступор мозга. Все, что волновало и беспокоило каких-то полчаса назад, развеялось и испарилось. Я больше не тревожусь — любит или нет, подсаживал ли эмоции или я сама умудрилась так крепко и неудачно вляпаться в зависимость. Первое волшебным образом перестает иметь значение: в конце концов, любовь бывает не только взаимной, а то, что сама люблю его больше жизни, это факт.
Насчет второго… Скорее всего, да. Подсаживал. Хотя бы потому, что прежняя Варисса никогда не смогла бы решиться на такой шаг. Это не смелость и не отвага. Не проявление героизма или святого самопожертвования. Это чистой воды безумие. Тимериус как-то сказал, что я похожа на марионетку, подвластную воле Никеля, и не ошибся. Кто я сейчас, как не кукла, наполненная необъяснимой энергией, заставляющей меня бежать быстрее, чем когда-либо, бесстрашно вступать в полузатопленные залы и пробираться сквозь воду, плыть там, где не получается идти?..
Но и это не особенно важно. Я передвигаюсь, чтобы успеть еще раз увидеть Никеля. Почему он оставил сообщение Даяне, а не мне? Почему так много скрывал? Предавал или правда голосовал против, так как не было иного выбора? Если бы мы смогли спастись и жить дальше, принял бы он меня обратно или бросил в свою очередь?
Ерунда. Несущественно. Бред.
Выперли из экспедиции? Да черт с ним, с новым миром! Я бы и слова не сказала — вернулась в Набил и там дожидалась его, будь только возможность повернуть время вспять и избежать беды.
Некогда тихие и замершие корпуса постепенно наполняются звуками: дальним грохотом рушащихся перекрытий, ревом врывающихся внутрь тонн воды, а я по-прежнему иду вперед. Все, чего я хочу — еще хотя бы раз взглянуть в глаза Никелю, услышать его голос, обнять, прикоснуться к руке…
Это мое последнее, самое сильное и самое заветное желание.
14. Самое последнее желание
Сколько в итоге я бродила по старому ЛИКу? Казалось, не меньше нескольких часов, хотя ощущения, скорее всего, врут. Мало-помалу энтузиазм и адреналиновая подпитка начали иссякать, вместо сильной и бесстрашной женщины являя мне саму себя: обычную, насквозь промокшую, дрожащую от холода Варю.
Я окончательно заблудилась. Мне пришлось свернуть с намеченного маршрута почти сразу же: часть новых залов оказалась перекрыта толстыми железными воротами, и сочащаяся из-под старых механизмов влага лишь подтверждала — они затоплены больше, чем наполовину. Где-то ворот не наблюдалось, но вода прибывала с такой сумасшедшей скоростью, что соваться в них было равносильно самоубийству.
Приходится импровизировать и искать обходные пути — благо, многоуровневая и запутанная архитектура помещений позволяет находить варианты. В итоге я продвигаюсь, но совершенно не так, как планировала: просто бессистемно мотаюсь по корпусам в попытке осмотреть как можно больше мест и не утонуть при этом.
С определенного момента мне перманентно хочется опуститься на пол и закрыть лицо руками, чтобы не видеть, как старый ЛИК, а вместе с ним и я, медленно погибает. Мертвенно-голубые блики отражаются в маленьких озерах, заполнивших залы, вызывая тошноту и рябь в глазах. Ненавистный синий свет повсюду — поразительно, но обилие воды никак не сказывается на функционировании трубчатой системы освещения — наоборот, все коридоры сияют так ярко, словно стремясь в последние часы жизни отдать весь нерастраченный запас энергии. Впрочем, этой особенности старых лабораторий можно только порадоваться — погрузись корпуса в темноту, и мне бы и правда не осталось ничего, кроме как сесть и покорно ждать смерти.
Помехи зашкаливают, я буквально вхожу с Атлантисом в резонанс. Со мной нет ни одного из заготовленных Ником подавителей. Да и помогли бы они здесь? Если вдуматься, в произошедшем нет ничего удивительного: я, ходячая неприятность, вступила в центр назревающей бури, и локальная катастрофа, которую предрекали мне еще в Набиле, все-таки произошла.
Гораздо удивительней то, что я все еще жива, а обещанный Циссой взрыв пока так и не грянул. Быть может потому, что, помимо страха и отчаяния, во мне бурлит сумасшедшая надежда и безумная любовь. Рано или поздно окружающая среда окончательно взбесится и сожрет раздражающий ее источник помех, но я готова отвоевывать у нее каждую минуту и каждый шаг, приближающий меня к Никелю.
Меня все еще что-то ведет, хотя вокруг давно возвышаются стены неизвестного верхнего уровня (в прошлый раз сюда отправилась группа во главе с Магарони). Хочется верить — само провидение подсказывает мне, куда идти. Вода поступает с нижнего этажа, поэтому здесь пока что довольно сухо. Любое здравомыслящее существо постаралось бы укрыться в этой части лаборатории, но, сколько я не блуждаю по ней, никак не могу найти Никеля.