Никель подмигивает атланту, на что тот теряется еще больше. С одной стороны, его явно смущает факт, что в их национальную лабораторию затесался шпион из конкурирующей державы. С другой, союз с ним сулит неоспоримую выгоду.
— И в чем же тут судьба, къерр? В том, что ваша жена — странница?
— Бывшая жена, прошу заметить — бумаги на развод почти готовы. Вариссу я предложил в качестве кандидата только исходя из ее достойных профессиональных качеств, и наши отношения сугубо деловые.
Снова дивлюсь его способности обласкать и унизить одновременно. Знаю, знаю, я сама ратовала за развод в качестве платы за «доставку» Никеля в новый мир! Но слышать из его уст о статусе «бывшей» становится неожиданно больно.
— Допустим, что так, — главный арзис снова смотрит на меня, на сей раз задумчиво. Меня не покидает ощущение, что он сомневается в моих выдающихся способностях. Надеюсь, причина этого в иномирном происхождении, а не в том, что при нашей первой встрече я щеголяла голой грудью.
— Нам действительно нужен толковый странник, также, как и специалист по кротовым норам. Тем более, что с новорожденной дырой есть некоторые… проблемы. Нужно решить их до того, как дело приобретет огласку, и Набил вступит в борьбу за право стать первооткрывателем новой вселенной.
Ник широко улыбается. Понимает, что колесо фортуны поворачивается в его сторону.
— И наши интересы в этом полностью совпадают! Я предлагаю объединить усилия. Только представьте, каких результатов мы могли бы добиться, действуя сообща!
Он говорит и выглядит настолько убедительно, что сердце непроизвольно начинает биться быстрее. Не представляю, кем нужно быть, чтобы противостоять его обаянию.
Может, высокопоставленным военным из чужого измерения? Арзис остается холоден, чуть поднявшиеся брови единственный признак того, что он услышал озвученное предложение.
— И кому же мы в таком случае отдадим лавры победителя, Никель Андо? — в исполнении атланта знакомое имя звучит по-новому, невольно заставляя насторожиться. — Чтецу из Набила, страннице с Земли или атлантийской группе поддержки?
Вопрос ставит Ника перед дилеммой: сказать правду или не-то-чтобы-совсем правду, которую жаждет услышать атлант. И он умудряется сделать и то, и другое.
— Знаете, я склонен считать, что открытие нового мира станет событием для всего человечества Сопредельных миров независимо от места происхождения. Но если вам хочется конкретики — новый мир откроет именно Атлантис. Дыра появилась на вашей планете, так неужели ответ может быть другим?
Промучив нас еще минут десять, совет распускают. Даже не знаю, успешными оказались переговоры или провальными. Треор Асти выпроваживает нас, сославшись на срочные дела и так и не дав ответа на предложение Никеля.
По крайней мере, нам разрешили плыть с ними дальше. А значит, вопрос о легализации экспедиции по-прежнему остается открытым.
— И все-таки интересно, откуда им стало известно о дыре?.. Я почти уверен, что в Атлантисе нет технологий для отслеживания изменений эфира в нужном масштабе… — Никель выглядит задумчивым, но вполне довольным предварительным итогом беседы.
— Рано или поздно мы это узнаем, — пожимаю плечами.
После того, как я увидела корабль военных — крешейк, как называет его сами арзисы, осведомленность атлантов не кажется мне такой уж удивительной.
— Сколько мы будем плыть до столицы, Тим?
Я оглядываюсь на друга. На переговорах он вел себя необычайно тихо, словно не желая привлекать к себе лишнего внимания. Да и арзисы не ставили его в особое положение только потому, что он родом из водного мира. Неужели все дело в отсутствии кос? Или в статусе бывшего аристократа?
Тот хмыкает.
— Кто знает. Сутки? Неделю? Крешейк может плыть очень быстро, если уйдет под воду, а может и не спешить. Судя по тому, что мы все еще над уровнем моря, у военных есть другие дела помимо вашей транспортировки.
— Ну да, конечно. Сеять мир и порядок среди бедных островитян (1).
Кажется, в этот раз Никель перешел некую черту. Терпение Тимериуса лопается, окатывая нас ледяной волной холода и гнева. Он хватает усмехающегося Ника за грудки и припечатывает его к стене, смотря тому прямо в глаза. Забыв о том, что является олицетворением спокойствия и гармонии, и о том, что угрожает чтецу. Совершенно не думая о том, что может коснуться его голыми руками.