— С Фазиком пообщаться не вышло, а вот Крис как раз ждала меня в реале, чтобы сообщить последние новости. У них с Жозе удержать ферму не вышло. Говорит человек двадцать в нападении участвовало, — заметив, как напрягся Риччи, поспешил его успокоить. — Парни целы, не переживай. Крис сразу скомандовала отступление, так что им удалось уйти в город, а вот ее и Жозе отправили на перерождение. В общем, фермы мы лишились…
— А город? — задал вопрос робот.
— Город держится. Вроде как вполне успешно отражают натиск противника, но что-то мне подсказывает, что это не на долго. Если на него бросят те силы, что были задействованы в нападении на нас, то и наличие в городе киборгов не поможет.
— Что будем делать? — спросил Риччи.
— А что нам остается? — пожал я плечами. — Ищем станцию, заряжаем батареи, а вот потом уже думать будем. Наверное, поездку за новичками придется отложить. Надо быстрее возвращаться на Свалку. Спай, как вообще корабль?
— Неужели догадался спросить? — печально хмыкнул друг. — Не сильно хорошо… Основные повреждения получила броня. Важные узлы не повреждены, но даже так, потери более чем серьезные… На ремонт потребуется время и кредиты.
— Это понятно… Знать бы еще сколько того времени уйдет. Блин, мне кажется или что-то стучит?
— Я тоже слышу, — кивнул Риччи.
— Это Кристинка.
— Так впусти ее! Блин, я вообще о мелкой забыл…
С коротким шипением отъехала в сторону дверь, в которую ворвался маленький разъяренный дьяволенок.
— Ссспай! Ты почему лишшить мои гррядки питания?! Вссе расстения умирать!
— Не кричи, красавица, — поморщился я. — Видишь же, что не просто так…
— Шшто жже делать, Лино? Ведь вссе умиреть!
— Спай, а много энергии жрет плантация Кристинки?
— Прилично… — тихо проговорил друг, — Нет, когда заряд у батарей полный, то вообще не чувствуется, но сейчас…
— Понял, а можно что-нибудь другое отрубить? Освещение, например? Мы и в темноте посидим. Не хотелось бы потерять еще и растения.
— Сделаю, — ответил друг и отрубил освещение, погрузив палубу в кромешную темноту.
— Предупредил бы хоть. Теперь на ощупь искать где бы присесть.
— Иди на голос, Лино, — предложил Риччи.
Кое-как сориентировался и добравшись до стены, присел рядом с бойцами. Даже и не думал о том, что в открытом космосе на само деле так темно.
— Кристинка, — позвал я богомолку. — Ты пока с цветочками возиться будешь, подумай, что из них можно продать, хорошо?
— Хорошшо, Лино. Крисстинка все подготовить!
— Умничка, беги.
Выпустив из рук, упорхнувшую в темноту богомолку, вновь повернулся к темным иллюминаторам. Разговаривать не хотелось. В голове раз за разом возникали картинки атакованного города и разрушенной фермы. Еще и Крис досталось… Девчонка и так в последнее время была не в лучшем настроении… Мало того, что все наше общение ограничивалось сообщениями в чате и редкими разговорами перед сном через коммуникатор, так еще и закинул ее вместе с Жозе на эту ферму.
Да, наворотили мы дел с этим артефактом. И ведь могли неплохо устроиться и без всяких новых миров. Нет же, захотелось урвать кусок пожирнее. Как бы он у меня комом в горле не встал…
— Лино? — отвлек меня от размышлений Спай.
— Ау?
— Все будет хорошо. Мы справимся… — не слишком уверенно произнес друг.
— Надеюсь, дружище, надеюсь, — тихо проговорил я, глядя в черную бесконечность.
Глава 20
Когда на приборах появились первые сигналы, свидетельствующие о том, что мы приближаемся к обитаемому миру, а оживший чат запестрел десятками сообщений, я уже не знал, что делать.
Все планы катились к черту. О каких-либо полетах за новичками никто уже не заикался. Сейчас вопрос был в другом. Вся команда гадала, успеем ли мы прибыть на Свалку до того, как город падет…
Получивший доступ к чату Риччи, тут же принялся внимательно вчитываться в строки, пытаясь понять насколько все плохо и не случилось ли чего с Зенти и Юдином. Я имел примерное представление о том, что происходит у Фазика.
Кристи с Жозе отправляли мне сообщения, если происходило что-то важное, поэтому временами я выходил в реал, чтобы узнать свежие новости, но легче от этого не было.
Даже сейчас, когда долгожданные очертания орбитальной станции можно было разглядеть невооруженным глазом, прилива оптимизма не случилось. Спай — единственный, кто пытался сохранять бодрость духа и тот все больше помалкивал.