Следующим этапом была установка в разных бухтах простейших коллекторов для мидии — буйка, буйрепа и собственно коллектора (веревки с узлами) с грузом. Наблюдения за осаждением личинок мидии на той или иной установке, их ростом и гидрологией районов позволили начинающим фермерам выбрать наиболее удобные и продуктивные бухты. Изучение гидрологических условий очень важно для того, чтобы определить хватит ли моллюскам корма. Мидии фильтруют воду и питаются планктоном. Взрослый моллюск пропускает через себя до 40 л воды в сутки. Для его быстрого роста необходим хороший приток воды с кормом.
Были разработаны установки, на которые личинки мидии могут оседать, прочно закрепляться и расти до товарного размера один-два года. Установки должны быть надежны и просты в обслуживании, легко тиражироваться для размещения на больших площадях. И ученые-водолазы их создали (рис. 126).
«Существует множество подводных конструкций для выращивания мидии, — рассказывает главный моревод Сергей, — но нам хотелось, чтобы наши были наиболее просты, штормоустойчивы и удобны для сбора урожая». Экспериментальным путем пришли к следующей конструкции: установка состоит из отдельных элементов-носителей. Носитель — два якоря, к которым на оттяжках крепится подбора — веревка с буйками, соединяющая якоря. Длина носителя 25–30 м. Через 40 см к подборе крепятся коллекторы — веревки длиной 6-10 м с узлами через 15 см или заплетенные «косичкой», к которым снизу подвязывается груз. К этим коллекторам и прикрепляются личинки мидии. Носители устанавливают по четыре в линию, а линии — параллельно друг другу через восемь метров. Установка, занимающая один гектар поверхности моря, включает 80 носителей. Из таких установок и состоит подводная ферма, занимающая несколько гектаров. Через 14–15 мес. после прикрепления личинок к коллекторам можно собирать урожай — размеры мидии достигают 50–70 мм. На каждом метре коллектора размещается от пятисот до шестисот моллюсков общей массой 10–12 кг (рис. 127).
Установки монтируют в море перед нерестом мидии — в сентябре-октябре или марте-апреле. После осаждения личинок носитель заглубляют на три-четыре метра, что предотвращает дополнительное осаждение личинок и их стряхивание при волнении.
Однако оставлять мидии без присмотра нельзя: по мере роста и увеличения массы раковины носитель может лечь на грунт, поэтому необходимо периодически осматривать установки и подвязывать дополнительные буйки, удерживая подбору с коллекторами в толще воды.
Снятые с коллектора взрослые мидии после тщательной промывки готовы к употреблению в пишу.
Недавно на Черном море, в районе Адлера, в нескольких милях от берега, появилось уникальное сооружение для промышленного выращивания рыбы (рис. 128). Ученый и профессиональный водолаз В.Б. Муравьев установил на глубине около 30 м автоматизированный садок, в котором культивируемая рыба автоматически получает корм в нужное время и в нужном количестве. По сигналам с поверхности садок может всплывать для возобновления запасов корма и осмотра, а потом снова погружаться на глубину, где температура воды наиболее комфортна для рыбы (рис. 128).
Садок представляет собой сложное штормоустойчивое сооружение, имеет системы погружения — всплытия и стабилизации на заданной глубине. В садковой камере объемом 1200 м 3можно вырастить 20–30 т товарной рыбы ценных пород. Для увеличения размеров фермы устанавливают несколько садков.
За красным кораллом
(из опыта коммерческой экспедиции)
Страна пошла по рыночному пути. Появились первые частные водолазные фирмы, организуются частные экспедиции. Об одной из них мы и расскажем.
Более двух тысяч лет существует мода на красные и черные коралловые бусы и броши. Такие бусинки найдены на территории Германии, в пещере Вильдшейер, на стоянке первобытного человека эпохи палеолита — 35–10 тыс. лет до новой эры. С третьего тысячелетия до новой эры сохранились украшения из кораллов, найденные на территории Древнего Египта.
Красный коралл водится во многих морях, однако наибольшую ювелирную ценность представляет его средиземноморская разновидность. Насыщенный темно-красный цвет отличает его от розового тропического собрата (рис. 129).
Красный и черный кораллы относятся к горгонариям — восьмилучевым кораллам. Внешне они мало похожи на шестилучевые рифообразующие кораллы. Согласно греческой мифологии, кровь Медузы Горгоны обезглавленной Персеем, попала на дно моря и проросла там в виде кроваво-красного деревца — коралла. Обитает он на глубинах 30-200 м, однако в настоящее время красный коралл почти уничтожен на глубинах, доступных ныряльщикам-любителям. Издревле его ловили у берегов Испании, Италии, и особенно Северной Африки, где цвет коралла считается более насыщенным, а качество — наилучшим. Для промысла использовали специальные приспособления, наиболее популярен из них «крест святого Андрея» — две деревянные балки, скрепленные в виде креста размером около двух метров. К загруженным балластом балкам привязывали веревки и обрывки сетей, которые волокли по дну за судном. Это сооружение сметало все живое на своем пути. В веревках и обрывках сетей запутывались отдельные веточки красного и черного кораллов. Хищнический лов «крестом» и браконьерами-водолазами, срубающими кусты коралла «под корень», привел к сокращению полей коралла и его измельчанию. Уже в старину добыча квотировалась, так как растет коралл медленно, по разным источникам, — от нескольких миллиметров до нескольких сантиметров в год. Из древних источников известно, что уже в 1540 г. некоей семье Ломелини (город Табарка, Тунис) была выдана монопольная лицензия на лов красного коралла. В настоящее время заключено соглашение, по которому страны Средиземноморья отказались от расширения его промысла. Там, где лицензия местным жителям была выдана ранее, лов красного коралла ими продолжается. Новых лицензий не выдают. И все-таки состояние этих замечательных обитателей моря вызывает тревогу ученых.
Я давно интересовался биологией и промыслом красного коралла. Когда ко мне с предложением организовать экспедицию по добыче коралла обратились два состоятельных господина, представляющих фирму с мало запоминающимся названием, я с радостью согласился, еще не представляя, во что это все выльется и с каким трудом придется выбивать каждый доллар на самое необходимое.
С официальной частью у инвесторов все было в порядке — их партнер из Туниса имел лицензии на туризм и промысел красного коралла. Работу они потребовали организовать так, чтобы под водой ежедневно работали шесть-восемь водолазов, не менее одного часа каждый, на глубинах 80-100 м. Судно обеспечения должно было быть водоизмещением не более 300 т.
Собственно, эти требования и определили параметры и режимы предстоящей работы. Стало ясно, что без водолазного колокола не обойтись. Единственным подходящим отечественным судном был морской бот ВМ проекта 535. Такой бот — «Гидробиолог» работодатель раздобыл в Геленджике. Отремонтировали его частично своими силами на одном из простаивающих судоремонтных заводов в Севастополе (рис. 130).
Арендованный бот оказался довольно большим: длина 41 м, ширина 8 м, водоизмещение 262 т. 21 спальное место. Но самое главное — несмотря на то, что при проектировании бот предназначался для обеспечения водолазных работ на глубине до 60 м, на нем были установлены большая (7 м 3) двух-отсечная декомпрессионная камера и водолазный колокол. Камера и колокол стыкуются между собой под давлением и имеют рабочую глубину 100 м. Система позволяет одновременно опускать несколько водолазов и проводить декомпрессию. Кроме того, колокол может использоваться в режиме гидростата (наблюдательной камеры) при атмосферном давлении внутри тоже на глубине до 100 м (рис. 131, 132). Спускоподъемное устройство и лебедки позволяют опускать колокол с пристыкованными шлангами и кабелями для освещения и связи.