ГЛАВА 23
Одри
Свет проникал сквозь жалюзи, и мне потребовалась секунда, чтобы вспомнить, где я нахожусь. В доме Джосайи. И не просто в его доме, я лежала в постели Джосайи.
Я глубоко вздохнула и позволила этой мысли захватить меня.
Причина, по которой я оказалась здесь, грозила омрачить момент моего блаженства. Но я на мгновение отодвинула реальность, чтобы насладиться ощущением, что просыпаюсь рядом с Джосайей Хейвеном.
Поскольку я лежала к нему спиной, то немного сдвинулась, чтобы подглядеть, надеясь увидеть, как он спит.
Я не была готова к тому, что увидела.
Джосайя лежал на боку, лицом ко мне, а между нами расположился Макс. Мой пес лежал, вытянувшись, животом вверх, прижавшись к Джосайе, и блаженно спал. Это было самое милое зрелище, которое я когда-либо видела. Джосайя, который поначалу относился к Максу с некоторым безразличием, теперь просто обнимал его во сне.
Если бы я не влюбилась в Джосайю накануне вечером, то влюбилась бы сейчас.
Макс, казалось, почувствовал, что я смотрю на него. Он открыл глаза и в считанные секунды проснулся. Он спрыгнул с кровати, виляя хвостом.
— Я иду, — прошептала я. — Дай мне секунду.
Я бросила тоскливый взгляд на Джосайю. Он выглядел таким большим, теплым и уютным. Я бы с радостью прижалась к его мощному телу, но не хотела испытывать на прочность мочевой пузырь Макса. Я встала, стараясь не разбудить его, и вывела Макса на улицу.
Обдумав все, что произошло, я решила позвонить маме. Я не хотела ее волновать, но в то же время знала, что она расстроится, если я не расскажу ей обо всем. Было еще рано, но она была жаворонком. Я знала, что она ответит. Пока Макс обнюхивал двор, я достала телефон и позвонила ей.
— Алло? — ответила она.
— Привет, мам. Извини, что так рано.
— Разве? Я уже давно встала. Как ты?
— Хорошо. Вроде как. Вообще-то, вчера вечером произошло нечто жуткое. Я подумала, что должна позвонить и сообщить тебе, что происходит.
— Ты в порядке? — спросила она, и в ее голосе внезапно прозвучало беспокойство.
— Да, со мной все хорошо. Меня это расстроило, но я не пострадала.
— Что случилось?
— Это прозвучит безумно, потому что это действительно так, и я не знаю, как еще сообщить тебе, поэтому скажу, как есть. Кто-то написал ругательство на моей двери. Кровью белки.
— Прости, что ты сказала?
— Я пришла домой вчера вечером, и увидела, что на моей двери кто-то кровью написал ругательство. Бедный бельчонок лежал перед дверью.
— Кто мог сделать такое? Ты позвонила в полицию? Они уже нашли преступника?
— Я не знаю. Да. Нет.
— Наверное, просто ошиблись домом. Никто не стал бы нападать на тебя.
— Это одна из моих теорий, но я не уверена. Не так давно возле дома я нашла еще одну мертвую белку, но я не придала этому значения. Здесь много диких животных, и я подумала, что она просто умерла там. Но теперь я в этом не уверена.
— Тебе нужно вернуться домой. Немедленно.
Я закатила глаза. — Я благодарна за предложение, но не думаю, что это хорошая идея.
— Одри, ты не можешь оставаться в этом доме.
— Приезжала полиция, они разберутся в этом.
— Ты все равно не можешь оставаться в этом доме.
— Мама, у меня есть договор аренды. И один акт вандализма, который мог быть случайностью или ошибкой, не заставит меня переехать.
— Возможно, это не было случайностью или ошибкой.
Я последовала за Максом к подъездной дорожке. — Я знаю.
Она глубоко вздохнула, как будто собиралась сказать мне что-то важное или, возможно, трудное для восприятия. — Ты знаешь, что твоего отца любили и уважали в Пайнкресте, но каждый, кто идет в политику, наживает себе врагов.
Я сделала паузу, чтобы обдумать ее слова. — То есть ты думаешь, что кто-то из Пайнкреста узнал, где я живу, и написал на моей двери кровью «сука», чтобы отомстить моему отцу, который скончался два года назад?
— Случались и более странные вещи.
— Мам, тебя кто-то преследует? Наш дом подвергался вандализму, а ты мне не сказала?
— О нет, конечно, нет.
— Ну, мне кажется, если бы у отца были враги, которые могли сделать такое, они бы в первую очередь напали на тебя.
— Возможно. Хотя моя система безопасности может быть достаточным сдерживающим фактором. Они могли попытаться добраться до меня, а потом переключились на тебя.
Неужели моя мать и вправду считала меня жертвой вандализма второго сорта? Я не смогла сдержать вздох. — Я упомяну о папе в полиции, если они захотят проверить эту версию.