Пассажиры стали завязывать свои мешки и снимать с полок чемоданы. Приближаясь к Петрозаводску, Хуоти пытался представить себе, как выглядит столица, и не смог. Но ничего, скоро он увидит ее своими глазами. Но когда он вслед за другими вышел из вагона на перрон, никакого города он не увидел. На перроне столпилось столько людей, что Хуоти даже не смог разглядеть вокзала, только мельком успел заметить, что это было такое же деревянное строение, как и в Кеми. Но почему на перроне собралось столько народу? И чего все ждут? Хуоти тоже остался стоять и ожидать, с любопытством поглядывая в ту сторону, куда смотрели и остальные. Он увидел, как в дверях одного из пассажирских вагонов появился хорошо, но довольно странно одетый молодой человек. Поприветствовав собравшихся, человек начал говорить на ломаном русском языке. Около Хуоти остановились два красноармейца, которые везли в поезде арестованного.
— Точно. Это он, — сказал красноармеец, которого звали Емельяном.
Два года назад Емельян встречался в Царском Селе с этим иностранцем, который сейчас приветствовал жителей Петрозаводска и русскую революцию от имени рабочего класса Америки.
— Американские рабочие поддерживают революционный пролетариат России, — говорил американец с подножки международного вагона.
— Слушай и мотай на ус, — сказал Емельян арестованному, которого он сопровождал.
— Да здравствует мировая революция!
Люди захлопали.
Поезд ушел, и толпа стала расходиться. Большинство направилось в сторону города. Оказалось, люди собирались на станции, чтобы встретиться с известным американским корреспондентом, который ехал из Мурманска в Москву.
Хуоти пошел следом за людьми, которые, как он решил, шли в город. Но тут его внимание привлекла огромная бомба, установленная в станционном скверике, и он стал разглядывать ее. Бомбу сбросил самолет интервентов, но она не разорвалась. Ее установили в скверике, чтобы люди своими глазами видели, какие гостинцы шлет им мировая буржуазия.
Поглазев на длинную остроконечную бомбу, Хуоти двинулся дальше. Впереди шли несколько человек и говорили по-фински. Хуоти набрался храбрости и спросил у финнов, где находятся курсы учителей.
Финны с удивлением уставились на него: неужели этот парнишка с берестяным кошелем за плечами собирается стать учителем?
— Так значит, молодой человек учиться отправился? Ну что ж, прекрасно. А из каких краев молодой человек будет?
Хуоти рассказал. Финны слушали, улыбаясь с довольным видом. Значит, весть о Карельской Коммуне дошла до самых глухих деревень и пробудила в молодых карелах тягу к учебе.
— Кажется, курсы эти в здании учительской семинарии, — сказал один из мужчин.
— Да, они должны быть там, — подтвердил другой. — Вот когда подойдем, мы тебе покажем, куда идти.
— Неужели город такой? — спросил Хуоти.
— Это еще не город, — объяснили ему. — Город начинается за речкой Неглинкой.
Пришлось еще прошагать немало, прежде чем они дошли до моста. Не доходя до речки, Хуоти увидел несколько деревянных домов городского типа. Это были не бараки, а настоящие дома. Почти у самого моста, на правой стороне дороги, стояли два двухэтажных дома, выкрашенных в светло-желтый цвет. На стене одного из зданий была вывеска: «Трудовая школа первой ступени». За школой, на горе, стояло красное кирпичное строение. Финны велели идти Хуоти к этому зданию.
Хуоти медленно поднимался в гору.
Мечта, которая казалась ему такой далекой и даже недоступной, вот-вот исполнится. Осталось пройти всего несколько десятков шагов. Хуоти стало страшно. Он шел, замедляя шаг.
Подойдя к зданию, Хуоти залюбовался его большими окнами, красивыми кирпичными стенами. Здание было двухэтажное и выглядело совершенно новым. Но на дворе около дома никого нигде не было видно. Тяжелая входная дверь с грохотом захлопнулась за Хуоти. Неужели и здесь никого нет? На полу валялись обломки каких-то палок, куски провода, пустые гильзы. В конце длинного коридора Хуоти увидел дверь. Из нее вышла женщина в красной косынке, с метлой и ведром и начала подметать пол. Заметив Хуоти, она сказала:
— Красноармейцы только позавчера ушли. Еще не успели убрать…
От уборщицы Хуоти узнал, что на втором этаже живет директор, к которому ему и следует обратиться.
— Ну ничего. Что-нибудь мы придумаем, — сказал директор, узнав, кто такой Хуоти и зачем он сюда явился.
Вид у директора был очень озабоченный. Вокруг царил такой беспорядок, что действительно можно было усомниться, получится что-нибудь из этих курсов или нет. Эти мысли тревожили и самого директора. Но он ничего не стал говорить молодому карелу, который стоял возле двери с шапкой в руках и смотрел на него с такой доверчивостью.