Вместо Шлифельсона и веселых девиц из его кордебалета гостей развлекал квартет скрипачей, местная оперная дива и какой–то приятный баритон. Летний сад губернаторской резиденции был оформлен в околокитайском стиле с бумажными фонариками, миниатюрными пагодами и официантами в шекловых рубашках, ненавязчиво разносящих спиртные напитки. С Волги подул прохладный бриз, поэтому было не жарко и не холодно.
Банкетный стол был если не богаче дневного, то намного изысканнее. На столе присутствовали змеи, фаршированные рисом, многочисленные разновидности суши, какие–то экзотические травы и салаты. Впрочем, любителям более традиционной кухни тоже было чем поживиться. Рядом на углях коптились угри и осетры, только что выловленные из расположенного тут же прудика, который выполнял роль личного губернаторского заказника. На столах радовали глаз тарелки с красной и черной икрой, а еще поблизости жарились шашлыки из курицы, телятины и баранины. И завершало все это великолепие обилие спиртных напитков. Была здесь и водка — «Столичная», «Смирнофф» и «Путинка», зато не было «Губернаторской», которой были забиты все водочные ларьки края; было настоящее французское шампанское, французские вина и французский же конъяк, а еще фирменный абсент, который официанты в шелковых рубашках разносили, как полагается, с бенгальскими огоньками.
В общем, все это призвано было удовлетворить утонченный вкус полпреда Коренчука, большого ценителя восточных мотивов.
В легких беседах прошел вечер. Близилась полночь. Полпред выглядел довольным и умиротворенным. Со своей обычной улыбкой пионера–отличника и энергичным жестикулированием вел он легкую беседу с женой губернатора, которая весь вечер приветливо ему улыбалась и не оставляла ни на шаг. Готовился заключительный этап вечера — губернаторский фейерверк. В этот момент губернатор ощутил какую–то заметную тревожность, словно какая–то заноза в одной части тела напомнила о себе. Еле заметным жестом он подозвал к себе Мордашева и спросил:
— Слушай, а где начальник УФСБ Гладышев? Куда этот мудила подевался? Он же вроде как с полпредом увидеться собирался.
Мордашев пообещал разобраться, и сразу набрал номер оперативного дежурного Совета Безопасности и велел послать человека в УФСБ. Через пятнадцать минут он перезвонил и сказал, что генерал весь день не выходил из своего кабинета. Сейчас он там, судя по тому, что в кабинете горит свет.
Мордашев тут же пересказал эту новость Агаркову. Губернатор задумался.
— Что же он там сидит так долго? — спросил он.
— Видите ли, Дмитрий Иванович, я вам не успел доложить со всеми этими хлопотами… Вчера с ним инцидент неприятный произошел. Вчера в два дня в «Волге» он встречался с Фейдельманом и Имаевым. В ходе встречи Имаев его окунул лицом в тарелку. На рабочее место генерал вернулся изрядно помятый и в сильно расстроенных чувствах. Вот с тех пор он из кабинета и не выходил. Видно, переживает.
— Так, так, — с довольной ухмылкой, губернатор потер руки, — значит, говоришь, мордой в тарелку… Интересные дела творятся в нашем королевстве. Значит, говоришь, опустили генерала? То–то он огорчился так, что даже про полпреда забыл. Значит, так. Давай сейчас быстро лично езжай в УФСБ и привези сюда этого козла, живым или мертвым. Скажешь, полпред желает его видеть. А если будет артачиться — силком потащишь.
…
Мордашев на своем джипе домчался до улицы Дзержинского за считанные двадцать минут. Мигалку вице–губернатор почти никогда не включал — в крае ГАИшники и так знали его машину.
Остановившись у ворот краевого управления ФСБ он непринужденно посигналил и пару секунд посветил дальним светом. Охрана на КПП быстро опознала его машину и, не задавая лишних вопросов, открыла створки железных ворот. Вице–губернатор въехал внутрь, оставил машину на заднем дворе и быстро выйдя из нее с ходу потребовал дежурного.
В ту ночь в краевом УФСБ дежурил старший лейтенант Курочкин, молодой розовощекий паренек, который всего три года назад окончил Великоволжскую Высшую школу ФСБ, но уже успел получить повышение и вообще считался довольно перспективным кадром. Отчасти, ему это удавалось потому что он стремился никогда не спорить с начальством, всегда приветливо улыбался, был подтянут и гладко выбрит, а для начальства всегда держал в запасе хорошие новости.
— Где генерал? — спросил с порога Мордашев.