Странный способ встретить конец своей жизни, подумала она. Плыть по огромному резервуару с водой к маленькому искусственному раю, из которого нет выхода. В поисках выброшенных глаз человека. С аватаром корабля Культуры за спиной. В то время как один из кораблей её собственного народа, похоже, намеревался уничтожить их. Но в жизни её было немало странных поступков, так почему бы не оставить один из самых странных для последнего дня? Только Сублимация могла превзойти его.
Её дыхание существовало сейчас как нечто отстранённое от тела, в ровном звуковом ландшафте с редкими всплесками, порождёнными её размеренными движениями. В этом однородном поле она на миг прониклась неуклонно растущей одержимостью КьиРиа звуками. Сжимавшими всё тяжёлыми волнами, проникавшими в тело и расходившимися по нему. В отличие от света, символизировавшего зрение, звуки добирались до самых глубин естества. Она и сама отчасти делала нечто подобное каждый раз, когда ступала на территории одиннадцатой струны, позволяя потустороннему звуку оплетать её, резонируя в сознании.
Коссонт постепенно осознала, что, если смотреть прямо вверх, там маячит какая-то сверкающая серая дымка, расползавшаяся в стороны. Это был свет — множество крошечных огоньков, разгоравшихся всё ярче, повсюду над её головой.
— Уже близко, — раздался голос Бердла.
Она попыталась ответить, но только промычала что-то невразумительное — рот по-прежнему был закрыт дыхательным аппаратом.
— Последний поворот налево, потом вверх, — передал Бердл через наушники. — И полегче там, не так быстро. Позволь мне догнать тебя и мы сможем плыть вместе.
Она снова промычала в ответ и кивнула, удивившись, что, будучи аватаром, Бердл не мог направить свою энергию так, чтобы ещё раньше присоединиться к ней, но, возможно, он был настолько ослаблен после потери массы, что это стало для него невозможным, либо просто хотел сохранить человеческий облик, не желая привлекать внимания. Облако света было уже достаточно близко, чтобы она могла разглядеть какие-то переборки, протянувшиеся по всему пространству над ней. Ей показалось, что она видит, как кто-то идёт по решётчатой дорожке в пяти метрах над её головой.
Два корабля замерли друг против друга. Гзилтский корабль предстал в своём реальном виде, отчётливо различимый сквозь окружавшие его поля: стальное соцветие клинков, подобных гигантским саблям, сходившихся в стреловидный зазубренный наконечник. Корабль Культуры был виден не так ясно, не считая поверхности внешних полей. Корабли находились абсурдно близко по стандартам конфликта, который обычно — на их технологическом уровне — происходил на расстоянии не менее световых секунд.
Сражаться с противником, находящимся в нескольких километрах было практически невозможно — оба корабля могли раздвинуть свою полевую защиту значительно дальше этого расстояния. В определённом смысле это было подобие переговоров — полномасштабный конфликт не был в интересах ни одной из сторон, иначе один из них давно бы уже открыл огонь. Вместе с тем противостояние не выглядело безмятежным, поскольку оба корабля знали, что их миссии и намерения несовместимы.
Гзилтский корабль оставался практически неподвижным относительно Ксауна, находясь в реальном пространстве над Поясным Городом и двигаясь с той же почти неощутимой скоростью, что и «Экваториал-353» в пятистах километрах под ним. Чуркун наблюдал, как корабль Культуры остановился напротив, все еще пребывая в гиперпространстве. Это был своего рода подвиг в управлении полем — совершить остановку так глубоко в гравитационном колодце планеты. Чуркун, однако, уже располагал данными, полученными от маршала Чекври, согласно которым это судно — Ошибка Не…, корабль неопределенного класса — зарекомендовало себя на Бокри знатоком такого рода манёвров.
«Чуркун» был продвинут килем в гиперпространство, его поля заходили в четвертое измерение, словно вдавленная в воду массивная ёмкость. Это позволяло ему контролировать возможные варианты развития ситуации, а также наблюдать за всем, что происходило в гиперпространстве, не теряя возможности реагировать на события в Поясном Городе, где его дислокации могли быть перехвачены.
Экипаж корабля оценивал, насколько мог, своего потенциального противника, который в гиперпространстве представал в виде туманного серебристого эллипсоида. Его текущая топография полевой защиты гарантировала определенные физические максимумы и явно указывала на некоторые вероятные ограничения. Так, его поля, безусловно, не превышали пяти километров в длину, имея треть от этого в диаметре, и, если следовать обычным отношениям полей Культуры, физически, вероятно, он был около километра двухсот метров в длину и, возможно, около четырёхсот метров в диаметре. Это делало корабль Культуры примерно на пятьдесят процентов меньше Чуркуна, хотя разница была не столь велика, чтобы гарантировать гзилтскому кораблю серьёзное превосходство.