— Да, согласен, хотя когда я в первый раз взглянул на нее во Франции, то, если честно, был потрясен. За те несколько недель, что она пробыла у «Монахов», она похудела и побледнела. Находясь в Англии, она стала выглядеть несравненно лучше.
Джеймс и Кларисса решили не рассказывать маркизе о «Молодых коринфянах». Она побывала в гораздо большей опасности, и это уже не изменит того, что случилось с ее мужем.
Но в день свадьбы Клариссы и Джеймса Изабелла отозвала Джеймса в сторону и попросила у него прощения. Неверность мужа, объяснила она, подкосила ее, она не хотела, чтобы подобное случилось и с дочерью. Изабелла не вняла мольбам Джеймса в тот далекий день и отказалась известить Клариссу о его приходе. С тех пор это тяжелым бременем лежало на ее совести, и теперь, когда они снова нашли друг друга, Изабелла не может не рассказать о своем неблаговидном поступке. Увидев их вместе, такими счастливыми, она вынуждена признать — если замкнуть сердце, чтобы в него не могла проникнуть печаль, в него не сможет проникнуть и любовь.
Еще несколько недель назад Джеймс испытал бы горечь, услышав это. Он посчитал бы себя вправе заявить, что она заслужила муки раскаяния.
Но он был уже другим человеком. Когда Кармайкл предложил Джеймсу внедриться в ряды «Монахов», Джеймс подозревал, что это задание будет очень важным для его карьеры. Но он не мог знать, что оно станет поворотным в его жизни. Он нашел себя — после долгих лет, в течение которых был совсем не тем человеком, каким ему надлежало быть. Он позволил себе воспользоваться шансом. И победил.
— Вы не спросили о Талейране.
Джеймс почувствовал, как угрожающе напряглись его лицевые мышцы, и усилием воли заставил себя расслабиться.
— Этот человек заслужил смерть. Я выполнил задание, Кармайкл. Вам надо знать, что я больше не могу играть роль...
— Талейран может быть для нас очень ценным человеком, Марлоу.
Джеймс, уютно устроившийся в кресле, наклонился вперед и уперся локтями в колени.
— Вы считаете, он не отступится от своих обещаний и поможет разоружить «монахов»?
— Если мы достаточно ему заплатим, то да. Кроме того, он единственный, кто способен на это, — ответил Кармайкл. — И все благодаря вам, Джеймс. Вы не только выполнили задание, вы выполнили его блестяще.
Джеймс посмотрел на Кармайкла, и его сердце, до краев наполненное счастьем, переполнилось еще и удовлетворением.
— Благодарю вас.
— Не за что, — искренне ответил Кармайкл. — Я был бы достоин осуждения, если бы не высказался по поводу наблюдения, которое сделал во время моего сегодняшнего визита, женитьба идет вам, — добавил он с едва заметной улыбкой.
Джеймс хмыкнул, у него не было причин возражать. В конце концов, Кармайкл его начальник. И он прав.
— Вы и вообразить не можете, чего мне все это стоило, — заговорщически шепнул он. — Но примирение все оправдало.
— И это все, что вы скажете?
Джеймс повертел в руках одну из мягких подушечек, которые так нравились Клариссе и которые во множестве присутствовали повсюду в доме.
— Нет, — смущенно признал он. — Я люблю ее. Всегда любил. И всегда буду любить. Но вы ведь всегда знали это, не так ли, Кармайкл?
— Ну, Марлоу, вам ведь известно, что я не из тех, кто в душе злорадствует, — сказал Кармайкл ровным тоном, потом снова повернулся к леди. — Но да, я знал.
Джеймс не смог удержаться и захохотал, обратив на себя внимание не только Кармайкла, но обеих женщин.
— Марлоу, вы никогда не выглядели счастливее, в самом деле.
Джеймс хлопнул Кармайкла по колену, едва справляясь с нахлынувшими чувствами.
— Мне действительно никогда не было так хорошо, мой любезный друг.
— Оно прекрасно, правда? — Кларисса лежала на груди Джеймса и смотрела, как в мерцающем свете свечи пришитые к лифу кристаллы переливались всеми цветами радуги.
Джеймс тихонько засмеялся, волосы на его груди щекотали ей щеку.
— И долго ты собираешься держать платье здесь, на этом кресле, словно это ваза с цветами?
— Может быть, год или два, в зависимости от ряда обстоятельств, перечислением которых я не хочу тебя озадачивать, — дразнила она, проводя пальцами по его твердому животу вниз и медленно возвращаясь обратно.
— Ты совершенно уверена, что не хочешь отправиться в свадебное путешествие?
Джеймс осведомлялся об этом с того самого дня, как сделал Клариссе предложение. Ему казалось, что он некоторым образом обездолил ее, раз не убедил упаковать вещи и отправиться невесть куда через страны, морские просторы и поля сражений.
— Джеймс, я уверена, что три раза в течение нескольких недель пересечь канал с меня достаточно — большего я сейчас не выдержу. Возможно, когда нам будет лет по восемьдесят и у наших детей будут свои дети...
— И много будет детей? — с интересом поинтересовался Джеймс, порадовав этим Клариссу.
— Я думаю, четверо. Или восемь. Я еще не решила. Сколько детей хочешь ты?
Мышцы Джеймса напряглись в ответ на движения любознательных пальцев Клариссы.
— Обе цифры хороши. Может быть, стрит начать с одного, а потом уж решать дальше?
— Их будет четверо, — заявила Кларисса. — Итак, на чем я остановилась? Ах да, когда нам будет восемьдесят и у наших четверых детей будут свои дети, вот тогда мы, возможно, отправимся путешествовать по всему миру.
Джеймс вздохнул.
— Я не могу ждать до восьмидесяти лет, чтобы вручить тебе утешительный приз.
— О чем это ты? — Кларисса была заинтригована.
— Ну, раз я не могу повезти тебя в свадебное путешествие...
— Ш-ш... — Кларисса села и приложила два пальца к его губам. — Не надо ничего объяснять. Скажи, почему ты не можешь подождать с этим призом?
— О, это просто. К тому времени он будет мертв.
Вслед за слабым царапаньем в дверь, разделявшую спальни Клариссы и Джеймса, раздалось раздраженное «мяу!».
— Неужели?! — воскликнула Кларисса, округлив глаза. — Не может быть! Неужели?
Джеймс широко заулыбался и легонько подтолкнул Клариссу к краю кровати.
— Если тебе так интересно, не лучше ли пойти взглянуть?
Кларисса — ее кожа сияла, прекрасные руки и ноги, к удовольствию Джеймса, были обнажены — радостно спрыгнула с кровати, бросилась к двери и распахнула ее.
«Мяу», — сказал Фараон в качестве приветствия и с явным удовольствием потерся о ее лодыжки.
Кларисса взяла его на руки и понесла к кровати.
— Должна признаться, я очень скучала по нему.
— Так тебе понравился утешительный приз? — спросил Джеймс, явно очень довольный собой.
Кларисса поцеловала Фараона в мягкий черный мех между ушками и посадила на одну из своих любимых подушечек.
Она откинула одеяло и забралась в постель, обвившись вокруг теплого тела Джеймса.
— Очень. Мне рассказать словами, насколько он мне нравится, или я лучше докажу это иным способом, мистер Марлоу?
— Ради Бога, пожалуйста, докажите это мне, миссис Марлоу. Немедленно.
— Фараон, закрой глаза, — приказала она коту, повернулась к Джеймсу, натянула одеяло на их тела, которые переплелись, и остаток вечера демонстрировала мужу, какой счастливой он ее сделал.
[1] Дорогая (фр.).
[2] Ради чего? (фр.).
[3] Прекрасно (фр.).
[4] Может быть (фр.).
[5] Здесь: в точку (фр.).
[6] Мне очень жаль (фр.).
[7] Допустим (фр.).
[8] Пожалуйста (фр.).
[9] Это правда (фр.).
[10] Простите, простите меня (фр.).
[11] Ну, вперед (фр.).
[12] Карточная игра.
[13] Здесь: верно (фр.).
[14] Верно (фр.).
[15] Конец (фр.).
[16] Подождите (фр.).
[17] Здесь: друзья мои (фр.).
[18] Поторопитесь (фр.).
[19] Уверяю вас (фр.).
[20] Здесь: слава Богу (фр.).
[21] Это правда (фр.).
[22] Это было неизбежно (фр.).
[23] Согласен (фр.).
[24] Здесь: солнышко (фр.).
[25] Здесь: ладно (фр.).
[26] Боже мой (фр.).