Роберт взглянул на запертую дверь в спальню Элиссы.
– Я хочу поговорить с ней.
– Ее нет дома, и я понятия не имею, когда она вернется.
– Она уехала на ранчо? – настаивал Роберт. – Где оно находится? Дай мне адрес, я должен быть там, рядом с Элиссой!
– Брось ломать комедию! – крикнула Валери. – Запомни, между вами все кончено!
Роберт повернулся к двери. Кто-нибудь обязательно должен знать об этом ранчо… Ее секретарша! Роберт припомнил, как Бренда Ландон ворчала насчет телефонных звонков отца Элиссы. Значит, у нее можно узнать хотя бы телефон этого ранчо! Для начала вполне достаточно.
Когда Роберт наконец покинул квартиру, Валери захлопнула за ним дверь, крикнув вслед:
– Скатертью дорога!
Направляясь в душ, она мысленно радовалась тому, что ей удалось так легко спровадить Грейсона. Меньше всего сейчас Элиссе нужны были его появление и запоздалое раскаяние.
Стоя на крыльце отцовского дома, Верджил Ролинз вспоминал подробности недавнего разговора с Элиссой. После смерти Эли выяснилось, что дела обстоят гораздо хуже, чем ожидал он, Верджил. Он предполагал, что ситуация разрешится достаточно безболезненно, но этого не произошло. Элисса оказалась крепким орешком. Натану Хантеру удалось-таки посеять в ее душе серьезные сомнения в искренности намерений родственников. Честно говоря, Верджил не знал, насколько осведомлен был сам Хантер и на что он был способен, чтобы не позволить оставить себя без единого цента в кармане.
Необходимо было пошатнуть веру Элиссы в честность Хантера, чтобы она не попалась в расставленную им ловушку. Натан Хантер умел быть невероятно убедительным, когда это было ему нужно. Его отношения с Эли служили тому прекрасным подтверждением.
Жаль, что Верджилу не удалось привлечь Элиссу на свою сторону. Он был уверен, что Натан непременно попытается ее соблазнить и уложить к себе в постель, чтобы заставить действовать в соответствии с его желаниями.
Верджил медленно побрел к своему грузовику. В его голове медленно рождалась отличная идея, как бросить тень на Хантера и убедить Элиссу поддержать планы своих родственников. О да, если все пойдет так, как задумал Верджил, очень скоро Элисса не даст и ломаного гроша за этого назойливого ковбоя!
Глава 8
Когда Натан ввел Элиссу в кабинет отца, она остановилась как вкопанная у порога, и Натан Хантер с удовлетворением заметил, что его жестокая тактика сработала. Как только Элисса увидела висевший над камином портрет отца в полный рост, у нее перехватило дыхание от поразительного сходства.
– Черт бы тебя побрал, Хантер! – пробормотала она. – Зачем ты так со мной…
Усадив ее в кресло как раз напротив портрета Эли Ролинза, с которого на нее смотрели темные проницательные глаза отца, Хантер возразил:
– Мне кажется, это как раз то, что тебе сейчас нужно. Ты должна как следует вспомнить, за что боролся твой отец и против чего всегда выступал.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросила Элисса, снова испытывая знакомое ощущение глубокой дрожи. Натан Хантер, надо отдать ему должное, оказался весьма проницательным человеком, настоящим мастером психологических фокусов. Он безошибочно нанес свой удар в нужное время и именно в то место, которое было наиболее уязвимо.
Натан медленно встал за спиной Элиссы, зачарованно глядевшей на портрет отца.
– Сейчас самое главное то, – начал он, – что ты теперь являешься совладельцем ранчо вне всякой зависимости от того, чем было вызвано твое отсутствие на нем в течение многих лет. Ты дочь Эли, исполнительница его воли, и я тоже.
– Ты? Почему? Потому что сильно любил его или потому что хочешь заполучить часть наследства?
Натан не стал отвечать на столь прямолинейный вопрос. Он только вышел из-за спины Элиссы и встал перед ней во весь свой огромный рост, полностью заслонив портрет отца.
– Прежде чем ты уедешь, я хочу, чтобы ты прогулялась со мной верхом на лошади по всему ранчо, – неожиданно произнес он.
– Зачем?
– Мне кажется, ты сама это поймешь, когда мы вернемся с прогулки, – загадочно улыбнулся он. – И мне не придется объяснять тебе это словами. Сначала ты должна увидеть ранчо собственными глазами, а потом мы поговорим, если ты этого захочешь.
– Хантер, тебе когда-нибудь говорили, что ты совершенно несносен? – проворчала Элисса, потирая шею в том месте, где снова встали дыбом волоски.
– У тебя есть подходящая одежда для верховой езды?
Элисса уже постепенно начала привыкать к его манере отвечать вопросом на вопрос. Неужели она стала воспринимать Натана Хантера иначе, чем еще вчера? Хантер не был похож ни на одного из тех мужчин, с которыми ей доводилось иметь дело, поэтому она никак не могла окончательно решить, как себя с ним вести.
Валери причислила бы его к тем мужчинам, которых она называла настоящими, «солью земли». В Натане Хантере не было ничего мелкого, хотя Элисса весьма скептически относилась к мотивам, которыми он руководствовался в своих действиях. Со своей мужественной внешностью и отлично развитым мускулистым телом он мог бы стать воплощением мечты любой женщины, но с таким же успехом он мог бы стать кошмарным сном для Элиссы, если она будет недостаточно бдительна.
Прежде чем девушка успела отказаться от предложенной верховой прогулки, страшась остаться наедине с человеком, ради которого Валери пошла бы на что угодно, даже на убийство, Натан вышел из кабинета, а Элисса осталась смотреть на великолепно написанный портрет отца. Глядя на него, она с новой силой испытала необъяснимое чувство близости какой-то тайны. Портрет действительно был прекрасный. Художнику удалось абсолютно точно воспроизвести на холсте пристальный взгляд умных отцовских глаз. Эли смотрел на свою дочь, словно пытаясь что-то ей сказать, безмолвно взывая к ней из потустороннего мира.
– Если у тебя не найдется ничего подходящего, я могу попросить у Алтеи или Клаудии, – неожиданно донесся от двери голос Натана.
Элисса едва заметно вздрогнула и, не сводя глаз с портрета, сказала:
– Пожалуй, так и придется сделать. А все-таки, чего ты от меня хочешь? Судя по всему, ты решил не использовать тактику сокрушительного налета дяди Гила, который с ходу подсунул мне контракт и даже предложил ручку, чтобы я могла тут же его подписать.
– Пойду поищу для тебя подходящую одежду, – невозмутимо заключил Натан и скрылся за дверью кабинета, снова оставив Элиссу наедине с портретом.
Чем дольше смотрела она на изображение отца, тем больше влажнели ее глаза. Руки Эли были удобно сложены на широкой груди, а голова была слегка наклонена. Отец стоял в такой знакомой ей позе, словно готов был произнести какое-нибудь меткое замечание. Элисса отдала бы полжизни за то, чтобы узнать, о чем отец хотел поговорить с ней в то злополучное утро, за несколько часов до своей нелепой гибели.
Если верить дяде Гилу, он собирался предложить ей должность консультанта по финансовым вопросам. Братья якобы хотели получить от государства дополнительную субсидию. Если же верить Хантеру, у Эли были другие намерения. Впрочем, Хантер подозрительно медлил с раскрытием своих карт, проявляя по отношению к ней гораздо больше терпения и такта, чем дядя Гил. Однако это еще ничего не значило…
– Элисса?
Обернувшись, девушка увидела стоящую у двери Алтею Гилберт. Экономка заметно состарилась и была совсем не похожа на образ, сохранившийся в памяти Элиссы. Алтея была родом из крепкой деревенской семьи. У нее было простое лицо, но, когда она улыбалась, ее темно-синие глаза сияли умным живым блеском. Она всегда была немногословна и умела строго держать себя с работниками на ранчо, которые то и дело заигрывали с ней.
Алтея много лет проработала у Эли, воспитывая свою дочь без отца, потому что тот отказался жениться на ней, узнав о ее беременности. Несмотря на недовольство и возражения Джессики, Эли доверил Алтее работу экономки, и молодая женщина всегда была ласкова с его маленькой дочкой Элиссой.