— Уйди, я попробую, — Иван дернул со всей силы, дверь поддалась, но только немного.
— Давай вместе, со скрипом они открыли только часть двери, — пролезем, не такие мы толстые, — Иван, иди вперед.
— Да тут бурьян, не выбраться нам, давай дверь прикроем на всякий случай. Все равно нам обратно дороги нет. У меня нож есть, но что им сделаешь, хорошо замаскировали, деревьев рядом насажали, издалека и не заметишь.
— Иван, давай вместе будем раздвигать ветви и потихоньку выбираться отсюда.
— У нас времени нет, с минуты на минуту так рванет, что мало не покажется, — они начали отчаянно бороться за свою жизнь, постепенно продвигаясь вперед, осталась самая малость впереди просвет там, их спасение.
— Хорошо, что молодняк здесь сломать можно, а дальше холмик земли, он загораживает лаз, сейчас ножом попробую, но на это времени много уйдет. Ничего Инга, мы должны выбраться, у нас все получится, ползи вперед, думаю, пролезешь, а потом меня потянешь, да тихо нужно говорить, вдруг тут люди Луки.
— Толкай меня вперед, Иван, толкай, я за что-то зацепилась, сама подтянусь, я на свободе. Иван, давай руки, буду тянуть тебя, так помогай ногами. Все Иван, миленький, у нас получилось, — она заплакала.
— Успокойся, плакать потом будем, бежать отсюда нужно, как можно дальше, — Иван взял за руку Ингу, — скорее, скоро здесь кромешный ад будет. — Они отбежали километра на два, и за их спинами прогремел мощный взрыв, подняв к небу большой огненный шар. Вот и все, никаких следов, одни руины.
— Но по руинам узнают, что тут был объект, вот только для чего, никто не узнает, — Инга горестно вздохнула.
— Если Луку возьмут, он все расскажет, не дурак же он, ему тоже жить хочется. Куда дальше путь будем держать?
— Не знаю, знала в какой стороне болото, это когда из ворот выйдешь.
— А я ведь знал, что ты тогда парня выпустила, но не сказал. Предчувствовал что-то, и ты не от хорошего это сделала, боялась за свою жизнь.
— Я уже знала, что мы все приговорены и торопилась, без всякой подготовки. Спасибо тебе Иван, что помог мне, именно помог. И еще одно, нам в Москву нельзя, Лука будет искать нас.
— А кто знает, что мы живы, там такое месиво, мать родная не узнает.
— И все-таки вдруг нас кто-то опознает. И домой нам нельзя, там в первую очередь искать будут. Если Седого возьмут, он все расскажет. У меня немного денег есть с собой, понемногу у Луки брала, когда он пьяный был. Да он и трезвый-то никогда счет деньгам не вел, они у него в сумочке пачками лежали. На первое время нам хватит, она приподняла рубашку, на талии был привязан холщовый пояс. — Еще побрякушки есть, они мне теперь не нужны. Лука не скупился, хорошие подарки дарил. У тебя из родных кто есть, Иван?
— Родители, брат, сестра, невеста была, хотел подзаработать и создать семью.
— А я Андрея полюбила, встретились на стройке, здесь, он болел, я его лечила. Но он меня не любил, у него дома девушка была. Еще у меня в Прибалтике родители есть, и брат в Москве был. Сейчас не знаю, где? Наших ребят Лука знал, и я думаю, что брат искал меня, а вот оставил ли его Лука в живых, неизвестно.
— У меня на юге друг живет, в армии вместе служили, он звал меня в гости. Вот к нему и будем добираться, но сначала нам из леса выбраться нужно. И где-то шмоток раздобыть, таким оборванным и ободранным нельзя выходить на люди.
Седой сделал то, о чем так спешно просил Лука, взорвал объект. Зачем тогда строили, он понимал, что-то пошло не так, выходит, сумел выбраться парнишка, он примерно знал, что это дело рук Инги, но не одной, ей кто-то из охраны помогал. В ту ночь дежурил Иван, но у Седого не было времени на разборки, Лука приказал оставить все, так как есть и не учинять допрос с пристрастием. Седой видел, как мощный взрыв уничтожил объект, уничтожая все на своем пути. Три минера и он сидели далеко от этого места, чтобы их не задело осколком. Лука приказал ждать в этом месте дальнейших его распоряжений. Наконец из-за деревьев показался один из телохранителей Луки. Принес расчет, подумал Седой.
— Хорошая работа, ребята, вы заслужили премию, сейчас получите, — он выхватил из-за пояса пистолет, и расстрелял всех в упор. Седой только и успел сказать, с искаженным от ужаса лицом, — за что?
Алексей сильно переживал разрыв с Машей, никуда не выходил, замкнулся в себе. Но Валек решил достучаться до него, каждый день приходил, рассказывал смешные истории, чтобы рассмешить его. Но ничего не помогало, и все-таки однажды он уговорил его прогуляться по вечернему поселку. Лето подходило к концу, деньки стояли теплые, радуя всех своими красками. Поселок красивый, весь в цветах, люди облагораживают свои участки. Аромат волшебный, только бы любить и петь от любви.
— Ты чего о бабке с дедом не рассказываешь, как они себя чувствуют?
— Плохо, болеют, оптимизму поубавилось, редко подтрунивают друг над другом, больше поддерживают. Родители зовут меня от них домой, а как их одних оставить? Ухожу на работу, а сердце рвется к ним. Я почти всю жизнь жил с ними. В молодости матери некогда было со мной возиться, вот она им и подкидывала, я ей за это благодарен. Они мне говорят, вот определишь нас, мы не вечные и будешь жить в нашем доме. Домишко ветхий, его весь переделывать нужно. Девчонка у памятника стоит, пойдем, познакомишься?
— Ты иди, Валек, у тебя еще девушки нет, а я домой.
— Не отпущу, да она и сама идет к нам.
— Ребята подскажите, где здесь клуб, я заблудилась, — перед ними стояла красивая черноволосая девушка.
— Не мудрено, не здешняя, с деревни приехала?
— И городка, областного подчинения, я здесь учительницей начальных классов работать буду. Приехала по распределению, но ничего здесь не знаю. Хочу начать с культурных мест. Если найду клуб, значит, в нем есть библиотека, вот она-то мне и нужна.
— А танцульками что, не увлекаетесь?
— Одной страшно ходить, подруг здесь у меня нет.
— Так можно и в старых девах остаться, не унимался Валек. Как тебе мой друг, присмотрись лучше, Алексеем зовут.
— Ты чего вытворяешь! — задохнулся от негодования Алексей, — не слушайте его, он шутит.
— А мне нравиться.
— Шутки, или Алексей, — со смехом продолжал Валек.
— И то и другое, а то скучно тут без вас было.
— Пойдем, покажем где у нас тут культурные заведения, ты просто не дошла немного до них. Как тебя зовут, если не секрет?
— Какой же тут секрет, я учительница, Ирина Юрьевна.
— Даже так, официально, но вас-то как раз нам и не хватало, до полного счастья, — не унимался Валек. Ириночка значит, можно мы будем тебя так звать?
— Вижу вы хорошие парни, веселые, вам можно.
— Цени друг Алеша, мы с тобой вошли в доверие к девушке.
— Почему Алексей не разговаривает, у него, что, нет языка?
— Он у него слишком длинный, если начнет говорить, то уже не остановиться.
— Ты чего мелешь, не слушай его, он по жизни шутник.
— А мне нравиться с вами общаться, такие вы хорошие.
— Вы нас просто не знаете, — вставил Алексей, — а вдруг мы хулиганы?
— С какими добрыми, привлекательными лицами хулиганов не бывает. Какая ты наивная, Ирина, первым попавшимся парням доверяешь, а если обманем, — сказал Алексей.
— Мое сердце чувствует, что вы не такие, давайте с вами дружить будем.
— Так вот сразу, мы же ничего не знаем друг о друге, — подался вперед Алексей.
— Ты чего, хочешь поцеловать ее, тогда я уношу ноги, — и Валек зашагал в сторону.
— Вот такой у меня юморной друг, с ним не соскучишься. До клуба тебя довел, а где дом-то твой, милая девушка.
— Вон в той стороне, хозяйка сказала, что все здесь близко и школа напротив дома. Алексей, я ногу натерла, идти не могу, туфли новые одела, разносить перед школой хотела.
— А ну-ка присядь на лавочку, посмотрим, о, да тут у тебя сплошная рана, как назад пойдешь, Ирина.