– Для человека моих навыков задача несколько долгосрочная, – заметил Дежарден. «А еще будет чертовски скучно». – Я как-то больше заточен под острые кризисные ситуации.
Роуэн намек проигнорировала.
– Это не проблема. Мы выбрали вас за ваши навыки в распознавании образов, а не за оперативные рефлексы.
– Ну ладно тогда. – Про себя он вздохнул. – А что насчет непосредственной сигнатуры?
– Прошу прощения?
– Если мы говорим о снижении уровня хлорофиллов, то, я полагаю, обыкновенные фотосинтезирующие вещества чем-то заменяются. Так чем? Надо ли мне искать какие-то новые пигменты?
– Сигнатуры у нас пока нет, – сказала ему женщина. – Сумеете ее выработать – замечательно, но мы на это не надеемся.
– Да ладно вам. Сигнатура есть у чего угодно.
– Верно, но в данном случае она может не проявиться до тех пор, пока эта штука не размножится до эпидемической концентрации. Надо поймать ее до того. Ваши лучшие помощники – это косвенные указатели.
– Я бы все равно хотел увидеть лабораторные данные. И саму культуру, естественно. – Ахилл решил запустить пробный шар. – И в этом деле большую помощь может оказать Элис Джовелланос. Она по образованию биохимик.
– У Элис еще мало опыта… – начал Лерцман.
Роуэн деликатно оборвала его:
– Никаких проблем, доктор Дежарден. Берите любого, кто может вам помочь. Но не забывайте о том, что статус секретности этого задания может поменяться. Отчасти он будет зависеть и от результатов вашей работы.
– Спасибо. А культура?
– Мы сделаем все, что сможем. По очевидным причинам распространение живого образца может стать нежелательным.
«Так-так».
– Начинайте поиск по береговой линии Н’АмПацифика. Мы полагаем, что воздействие микроба ограничено северо-западным побережьем Тихого океана. Скорее всего, где-то на территории между Гонкувером и заливом Кус.
– Пока, – добавил Дежарден.
– Мы надеемся, что с вашей помощью, доктор, ничего и не изменится.
Он уже видел все это раньше. Какая-то фарма потеряла контроль над очередной разработкой. Из-за землетрясения где-то треснул инкубатор, и сторонники корпоративной секретности с противниками сельскохозяйственного армагеддона долго гвоздили друг друга в каком-нибудь конференц-зале, а из руин битвы восстала Патриция Роуэн – на кого бы она ни работала, – чтобы сбросить все проблемы прямо на Ахилла. При этом, разумеется, она не дала нормальных инструментов для работы: ко времени, когда они снимут все молекулы с патентами на них, образец переданной культуры станет похож на 20 кубиков дистиллированной воды.
Ахилл не удержался и издал нечто среднее между смехом и фырканьем.
– Прошу прощения? – Роуэн выгнула бровь. – Вы хотите что-то сказать?
Мимолетная катарсическая фантазия:
«Да, у меня и в самом деле есть вопрос, мисс Роуэн. Может, вас вся эта хренотень возбуждает, а? Вы там не течете, когда без всяких причин зажимаете информацию такой важности? Должны. В смысле, какого черта тогда было перестраивать меня чуть ли не на молекулярном уровне? Зачем? Вы с помощью биоинженерии превратили меня в образец честности и неподкупности, но стоило вам облажаться, и вы решили, что Ахиллу-то доверять не стоит. Вы же знаете меня, Роуэн. Я неподкупен. Я не смогу действовать в своих интересах, даже если от этого будет зависеть моя жизнь».
В повисшей тишине Лерцман коротко и панически кашлянул, прикрыв рот кулаком.
– Извините. Нет. Никаких вопросов. – Дежарден постучал пальцем по запястнику, безопасно сложив руки под столом, и схватился за первый заголовок, выползший на экране имплантата. – Просто, знаете, забавное название. Бетагемот. Оно откуда?
– Библейское, – ответила Роуэн. – Мне оно никогда не нравилось.
Впрочем, Ахилл не нуждался в ответах на невысказанные вопросы. Он и так понял, что у корпа были весомые причины скрывать информацию; разумеется, она прекрасно знала, что он не может пойти против общего блага.
Зато сама Роуэн могла.
Удар
Для Кларк выбор между акулами и людьми оказался не так уж прост. Сделав его, она заплатила свою цену: теперь Лени скучала по темноте.
Ночь, пусть даже безлунная и облачная, пасовала перед возможностями рифтерских линз. На земле существовало очень мало мест, способных ослепить их. Светонепроницаемые комнаты. Пещеры и морские глубины, где нет биолюминесценции. И нигде больше. Роговичные накладки обрекли Кларк на вечную зрячесть.