— Это у нее нервное, — хохотнул Кеша.
— Так дальше ты, — Толя ткнул в Иннокентия.
— Базыкин Иннокентий Львович, — представился тот, — Рост вес озвучивать?
— Перебьюсь, — фыркнул Полежаев.
Далее пошли обычные вопросы при каких обстоятельствах мы нашли убитую девочку, когда, где, с кем. Мы старались отвечать как можно подробнее. Но некоторые вопросы поставили нас в тупик.
— Ты знала убитую? — задал Анатолий очередной вопрос, поворачиваясь ко мне.
— Нет, не знала, не уверена, — запнулась я в замешательстве.
— То есть? — Толя приподнял одну бровь, уставившись на меня.
— Ну не знаю я, — решила почему-то обидеться я. — Она была такая маленькая, а волосы пол-лица закрывали, да еще кровища вокруг и на ней тоже. Не помню я.
— Еще бы ты помнила, — снова заступился за меня Кеша. — Стоило только тебе ее увидеть, как в обморок шлепнулась.
— Понятно, — протянул Полежаев, затем посмотрел на Кешу — А ты? Знаешь её?
— Не уверен, — пожал плечами Базыкин. — Обычна такая девочка, каких много, и Марина правду говорит, волосами лицо почти все закрыто было. Если бы фото какое может и узнал бы.
— А у вас в школе дети не пропадали? — задал Толя следующий вопрос.
— Нет, вроде, — покачала я головой. — И потом, не наша это форма. Наши девочки в специально отшитых на заказ формах ходят, а на этой ширпотреб был, даже без эмблемы школы.
— Ясно, — Толя аккуратно сложил протоколы. — Слушай, Марин, поспрашивай своих может кто что слышал?
— Многого не обещаю, — согласилась я. — Но постараюсь выяснить как можно больше. Ты мне только фото ее пришли.
— Вот и ладно, вот и договорились, — подвел он итог берясь за ручку входной двери.
Глава 3. Сплетница
Как только за Полежаевым закрылась дверь Кеша сердито уставился на меня. Я редко видела соседа в таком взбешенном состоянии. Густые черные брови нахмурены, карие глаза метали громы и молнии, огромные кулаки он упер в бока.
— Что значит поспрашивай? С каких это пор ты на побегушках у полиции?
— Вовсе и не на побегушках, просто помогаю, — я непонимающе захлопала глазами.
— Как я погляжу слишком часто ты ему помогаешь, — продолжал кипятиться Кеша.
— Ну Кешинька, ну миленький, ну хочешь вмести расследование вести будем? — попыталась подлизаться я.
— Никакого расследование не будет, — отрезал Базыкин. — Она за преступниками носится, а я по ночам не спи!
— Кеш, ты обиделся, что меня Толя попросил помочь, а тебя нет? — удивилась я.
— И совсем даже и не обиделся, — начал остывать он. — Только не лезь в это дело, прошу тебя.
— Я не буду, — невинно хлопая ресницами пообещала я. — Слушай у меня есть одна идея, идем.
— Ну нет, только ни это, — простонал сосед.
***
Вольфик, как обычно, звонко тявкая носился по двору, разбрасывая во все стороны комья мокрой еще не просохшей после зимы земли. Его хозяйка сидела на лавочке, подставив лицо первым теплым лучам апрельского солнца.
— Добрый день баба Таня, — я опустилась рядом с ней на лавку.
— Добрый, — она открыла глаза и посмотрела сначала на меня затем на Кешу. — Чего же в нем доброго? Вона девчушку нашли убитую. Знаете небось?
— Знаем, — кивнул Кеша. — Мы же и нашли.
— А вы эту девочку не знаете? — начала я осуществлять свой план.
— Может и знаю, — проворчала соседка. — Мне ж ее никто не показывал.
— Ой не поверю, — хитро сощурился Иннокентий. — Если уже вы ее не знаете, то ее вообще в природе существовать не должно.
— Ну чего как репей пристал, — беззлобно огрызнулась она.
По лицу бабки Тани было видно, что ее прям таки распирает от желания с кем-то поделиться. После убийства ее лучшей подруги и по совместительству соседки сплетничать ей стало не с кем. Поэтому увидев свободные уши баба Таня с радостью приседала на них. Мы же предлагали свою «помощь» совершенно добровольно и бескорыстно, и как выяснилось, не зря.
— Ходит тут у нас шайка малолеток, — начала она. — А заводилой у них девчушка. Сама худенькая, белобрысая, косички тонюсенькие, нос острый. Вообще она мордочкой на лисичку похожа. Одевается плохенько, старые штанишки, рваные все, кофточка застиранная, пальтишко старенькое. А подружки у нее побогаче будут, фирма-джинса, серьги золотые, пузыри из жвачек дуют. А той шмакодявке в рот заглядывают, да приказы ее исполняют.
— А звать ее как? Где живёт? В какой школе учится? — пристала я.
— Живёт то вона в том доме, а подружки по большей части в новых домах, — пухленьким пальчиком баба Таня указала на старую пятиэтажку, соседствующую с недавно вытроенными рядом элитками. — А как звать не знаю, толи Валя то ли Варя. Не знаю.