– Она заставила меня почувствовать, насколько Джеймс беззащитен. Я всегда исходила только из своих нужд и эмоций, типа того, что он умрет и оставит меня. Но никогда не задумывалась над тем, как же его волнует, что я могу найти его таким-сяким, разэдаким, просто отталкивающим или еще каким-нибудь в этом роде.
В палату вошел Джеймс в сопровождении своего шофера. Сиси вскочила и радостно бросилась ему навстречу. Рейчел смотрела на Джеймса.
– Дорогой, – Сиси взяла Рейчел под руку, – это Рейчел Хантер. Она пообещала, что не забудет меня и позвонит как-нибудь.
Джеймс улыбнулся Рейчел. Какие замечательные глаза, отметила про себя Рейчел. Он был небольшого роста, хорошо сложен.
– Это было бы просто замечательно, Рейчел. Сиси так нужны хорошие подруги. А я чуточку староват для нее, чтобы составлять ей компанию для ночных клубов, однако не хочу держать в клетке мою маленькую вольную птичку.
– Приятно слышать, что вы позволяете ей летать на свободе. «По крайней мере, хоть одна из птичек, о которых говорила сиделка, не окончит свой век покалеченной», – подумала Рейчел про себя.
Джеймс тут же стал серьезным.
– Всегда очень трудно, когда отношения столь необычны. Я так переживаю за тебя, Сиси, когда ты попадаешь сюда.
Сиси взяла его за руку.
– Больше я сюда не попаду, Джеймс. Просто буду заходить иногда проведать сиделку. Благодаря ей я не унываю и не опустила крылышки. Еще я преодолела нашу возрастную разницу и могу теперь любить тебя, без оглядки на чье-либо мнение.
Шофер вспыхнул и начал переминаться с ноги на ногу.
– Я заберу чемоданы.
Никто не услышал его. Джеймс и Сиси смотрели друг на друга с такой любовью, что Рейчел почувствовала повеявшее от них тепло. «Когда-нибудь…»– подумала Рейчел.
Вера Комптон улучила момент и вошла в комнату.
– А вот и я, Рейчел. Ты готова?
Рейчел с распростертыми руками бросилась Вере на шею.
– Как здорово, что ты приехала, я так рада тебя видеть. Пошли. Умираю от нетерпения, как мне хочется увидеться с Анной. До свидания, Сиси. До свидания, Джеймс. – Обязательно позвоню Сиси, как только снова вернусь в Лондон, – пообещала она себе.
Глава 40
Рейчел покидала клинику со странным чувством, к которому подготовилась заранее. Она тщательно все обдумала и предусмотрела. На прощание доктор Прингл сказал: «Помни, мы всегда здесь». Пока ехали в Шернборн, Рейчел молчала. Вера никогда не отличалась болтливостью, но водителем она была отменным. И самое лучшее качество Веры, которое для Рейчел стало просто целительным бальзамом, состояло в том, что Вера являла собой живую связь Рейчел с тетушками Беа и Эмили.
Жаль, что с Чарльзом все обошлось столь печально. Понимаю, как тебе сейчас нелегко, – рассуждала Вера. – Наверное, мне следовало бы тебе и раньше об этом сказать, но вряд ли от этого что-нибудь изменилось. Твоя тетушка Беа очень волновалась из-за Чарльза тогда. Она сразу же невзлюбила его мать.
Рейчел невольно рассмеялась:
– Могу держать пари, что тетя Беа сказала что-нибудь, типа «Помешана на тюлевых занавесках и копченой рыбе».
– Да. В самом деле так. Что-то наподобие этого. Тетя Беа отлично разбиралась в людях и давала им весьма точную оценку. – Вера вела машину очень внимательно и осторожно. – Как жаль, тетушек уж нет в живых… а тебе их так не хватает.
Рейчел удрученно покачала головой.
– У меня тоже возникала такая мысль, но теперь я понимаю, что если бы тетушки оставались по-прежнему живы, я бы вернулась к ним, не задумываясь, и больше бы никогда не покидала их уютный мирок. Анна нуждается сейчас в вашей помощи, потому что скоро появится ребенок, о котором надо будет заботиться. Кроме того, ваши отношения уже переросли в своего рода товарищеские. А я и не переставала быть ребенком, даже обзаведясь собственной семьей. Анна всегда была тверже, решительнее, быстрее приспосабливалась к жестким законам внешнего мира. А мне это всегда удавалось с большим трудом. Но во все времена вы со своими лошадьми и собачьими будками оставались частью этого большого мира. Вера рассмеялась:
– На самом-то деле этот мир вовсе не естественная среда обитания человека. Я часто задаюсь вопросом, а что, если я собственноручно лишила Анну всех шансов вести нормальную жизнь.
Рейчел на минуту задумалась.
– Не думаю, что это именно так, Вера. Анна есть Анна. Я всегда принимала ее такой, какая она была. Вспомни, сколько лет она оставалась лошадкой. Рейчел весело засмеялась. – Мы-то все притворялись, но для Анны это было по-настоящему. Спасибо, что приехали забрать меня. Я бесконечно благодарна. Ведь у Анны уже срок подошел рожать.
– Более того, она перехаживает, но я не устояла перед соблазном повести машину. – Вера вздохнула: – Не так уж мне много лет осталось жить на белом свете. Я – один из старейших водителей в нашем районе. – Древность. Не могу больше объезжать и тренировать лошадей, поэтому взялась за машины.
Вера включила в машине музыку. Зазвучало трио «Архидюк». Рейчел откинула кресло назад, устроившись поудобнее в машине.
– Это одна из самых любимых моих мелодий. – Музыка и дорога вскоре убаюкали Рейчел.
Анна дожидалась их приезда у парадного. Она посмотрела на побледневшее лицо подруги.
– По крайней мере, ты немножко поправилась, Рейчел, – пошутила она.
– А уж ты как поправилась! Там что у тебя слон? – Рейчел нежно похлопала Анну по животу.
Анна направилась прямиком на кухню. – Вы, наверное, очень устали, да, мам? Такое длинное путешествие.
Вера улыбнулась:
– Я хорошо выспалась в Вейнвартсе. Тебе передает привет Дженни, Анна. Переезд занял у нас только шесть часов. Движения было не очень много.
– От меня никакого проку не было: всю дорогу спала, как сурок. – Рейчел присела к кухонному столу.
– Анна, когда у тебя срок?
– Не знаю, – пожала плечами Анна. – Они все время ставят мне разные сроки. Сначала сказали, что я перенашиваю ребенка, теперь говорят, что сами ошиблись в сроках. Больницы! Если бы я была чуточку помоложе, я бы родила ребенка дома, но, полагаю, рисковать не стоит.
– Разумеется, Анна. – Вера хлопотала вокруг стула Анны.
– Ладно тебе, мам. Уж не собираешься ли ты водрузить меня на стол, – засмеялась Анна.
– Меня так и подмывает закричать: «Быстрее! Кипяток! Подайте нитку!»
– Ты ведь пойдешь со мной, правда, Рейчел? Мама останется здесь. В больнице уж знают, что надо делать.
Рейчел кивнула.
– Конечно, пойду, Анна.
После ужина Вера пожелала всем спокойной ночи и отправилась спать. Анна и Рейчел мыли посуду.
– Пошли посидим в гостиной. Ноги отекли – нужно положить их повыше и отдохнуть. – Анна захватила бутылку вина из кладовки. – Детеныш поикает немножко, но мне вино пойдет на пользу.
– Ты помнишь времена, когда ты могла выпить только чуточку пива? – спросила Рейчел. – А на меня ты ужасалась и говорила, что у меня буржуазный стиль жизни. А теперь ты… вяжешь. Ах, Анна, я думала такой день никогда не наступит.
Анна подобрала маленькую беленькую кофточку.
– Знаю, но у меня ушла уйма времени на то, чтобы понять, что для феминистки вполне нормально делать все, что ей нравится. Вот почему я это делаю, а вовсе не тем, чем я занята. Вязание очень успокаивает. Подумать только, – она усмехнулась, – ты помнишь, как я писала во все женские журналы и поливала их грязью за то, что они печатают узоры для вязания. – Она самодовольно усмехнулась. – Кстати, этот рисунок из женского журнала.
– Ты всегда, если уж занималась чем-то, то ударялась в крайности, а я стояла в сторонке и наблюдала, как ты идешь напролом.
– Таким образом ты не получила столько тумаков и шишек. – Анна посмотрела на Рейчел.
– Естественно, – согласилась Рейчел. – Но они все равно рано или поздно обрушиваются на голову. Возможно, если бы я была посмелее раньше, – я имею в виду других людей и взаимоотношения с ними – со мной не произошло бы этого срыва.
– Рейчел, – голос Анны был решительным. – Ничего бы не изменилось, кроме, скорее всего, того, что ты поняла бы, каким дерьмом был Чарльз с самого начала. Я это поняла.