– Ну, – согласилась Эмили, – Рейчел – добрая и искренняя девочка, поэтому, думается, не будет скрывать, если у нее возникнут какие-нибудь проблемы.
Рейчел, будучи откровенной с тетушками, вовсе не находила в себе мужества сказать, что у нее уже возникли проблемы. Она довольно часто получала приглашения на танцевальные вечеринки, проводившиеся в семьях, живших поблизости. Она терпеть не могла туда ездить, но тетушки, боясь за ее будущее, хотя и не прилагали усилий, чтобы ущемлять ее в каких-то правах, все-таки заставляли ее туда ездить.
– Только если Анна поедет со мной. Одна я не поеду, хоть режьте.
Эмили отвозила обеих девушек на вечеринки. Анна нервничала и одергивала свое платье.
– Почему девушкам нельзя бывать на вечерах в брюках? – воинственно заявляла она всякий раз.
– Говорят, в Лондоне уже начинают эту моду, – увещевала тетушка Эмили.
– Не дождешься, пока она докатится до Девона, – пожаловалась Анна. – Чувствуешь себя в этом платье, как праздничный торт. Я делаю это только ради удовольствия матери. Если я сделаю это два раза в год, то совесть у нее, по крайней мере, будет чиста от сознания выполненного родительского долга. Господи, как все жмет и тянет.
Рейчел тоже было не по себе. Она стыдилась своего высокого роста и огромных ступней. Кроме того, у обеих в лифчиках были ватные подкладки, и Рейчел страшилась, что они вылетят на пол во время танцев.
Из-за этого вечера она особенно нервничала, поскольку там будет Пол Джеймс, улыбавшийся ей на прошлой вечеринке. Его интерес волновал ее, она не могла остаться равнодушной к его эффектному облику. Все девушки в округе сходили с ума по очаровательному Полу, который не только был шестифутовым красавцем, но и сыном местного доктора. Рейчел не представляла, чем она привлекла его внимание и вызвала живой интерес.
– Перестань вести, – сказал он, пригласив ее на первый танец.
– Извини, – смутилась она, подумав про себя, что все надо делать наоборот, а не так, как в школе.
Она не могла разговаривать с ним во время танца, поскольку голова ее была занята тем, как бы не наступить ему на ногу.
– Полагаю, много танцевать тебе не приходилось, – заметил он, отводя ее к стулу, где она сидела.
Рейчел, в полном смущении, густо покраснела.
– Вы правы, действительно так.
Когда он отошел, Рейчел отправилась на поиски Анны.
Анна упорно не хотела танцевать с кем бы то ни было из мальчиков.
– Они все глупы до невозможности, – заявила она, свысока посматривая на собравшихся ребят во фраках и при галстуках-бабочках. – Пингвины – вот на кого они похожи.
– Ой, пойдем, Анна. Они вовсе не так ужасны, – сказала Рейчел, увлекая подругу за собой. Пристроившись в дальнем уголке комнаты, они принялись обмениваться своими наблюдениями и замечаниями.
– Взгляни на Шарлотту. Она опять выпадает из своего платья, – ядовито сказала Анна. – Если бы у меня был бюст такого размера, я бы его точно отрезала.
Рейчел втайне завидовала девочкам, которым не приходилось пользоваться искусственными подкладками, так как у них от природы были пышные формы. Завидовала она и свободной манере многих своих сверстниц подшучивать и дразнить мальчиков. Девушки прекрасно выглядели в длинных открытых платьях, сочетавшихся с подобранными с большим вкусом палантинами. Сшитые из тафты и тонкой кисеи платья дополнялись многослойными ажурными верхними юбками. Действительно, в танцующей толпе кружившиеся в медленном вальсе девушки становились похожими на разноцветные маки. Неуклюжие и вспотевшие в своих непривычно сидевших фраках мальчики изо всех сил старались держаться на высоте и не ударить лицом в грязь перед блистательными молодыми красавицами.
У большинства кавалеров в нагрудных карманах имелись плоские фляжки, и они начинали чувствовать себя по-настоящему непринужденно в изысканном обществе только после нескольких заходов в туалет, где принимали очередной глоток коньяка.
– Посмотри-ка на Джорджа. Его совсем развезло, – сообщила Анна, прерывая мечтательную задумчивость Рейчел.
К тому времени все приготовились танцевать шотландский народный танец рил. Рейчел нравились шотландские танцы. Они всегда начинались с «Пол Джонса», когда образовывались два круга: внутренний – девушки, а внешний – юноши. Таким образом, у каждого находился партнер. Даже Анна не устояла и встала в круг. Под мелодию «Пол Джонс» внешний круг толкался и суетился, так как каждый кавалер стремился оказаться именно напротив своей избранницы. Как только мелодия заканчивалась, независимо от того места, где стоял мальчик, он должен был танцевать с девушкой все последующие рилы.
– Мне повезло, – тихо пробормотала Рейчел. Она увидела Пола Джеймса всего в нескольких шагах от себя, в паре с маленькой пухлой девочкой, которая глазела на него с нескрываемым обожанием. Рейчел покорно заняла место рядом со своим партнером. У него были светлые, прилизанные назад волосы.
«Держу пари, бриолин. И от него пахнет завалявшимися специями», – подумала про себя Рейчел и оказалась совершенно права, убедившись в этом, когда они взялись за руки.
Однако скоро ей пришлось напрочь забыть о своем разочаровании, так как в комнате раздались знакомые звуки волынки. Мальчики принялись улюлюкать и выкрикивать. Освободившись от условностей салонных бальных танцев, юноши стали более привлекательными. В конце концов все выдохлись и встали вдоль стен танцевального зала.
– Это проклятое платье, – разозлилась Анна. – Я снова его порвала, бесконечно наступая на подол.
Рейчел взглянула на свою подругу.
– Анна, неужели тебе мальчики так никогда и не придутся по душе?
– Никогда и ни за что. Все они болваны. Настало время прощания. Свет слегка померк, и, к полному изумлению Рейчел, Пол прошел через весь зал и, подойдя к ней, сказал:
– Окажите любезность станцевать со мной последний вальс.
– Ах, да… Благодарю, – застенчиво ответила она. Никто никогда не приглашал ее на последний вальс. Обычно они с Анной в это время незаметно ускользали в раздевалку.
– Анна, ты не сильно обидишься?
– Разумеется, о чем разговор. Все равно музыка слащавая, – и Анна направилась в дамскую раздевалку одна.
– Проклятый танец, паршивые мальчишки, скука смертная, – бормотала она себе под нос, чтобы не расплакаться. Она ужасно обиделась на Рейчел из-за вероломного предательства подруги, заставившей ее в одиночестве проделать это унизительное путешествие до раздевалки. – Все из-за этого пижона Пола.
– Все нормально, дорогая? – поинтересовалась радушная хозяйка дома, госпожа Киннард, увидев, как Анна вылетела из танцевального зала.
– Мне что-то нехорошо, – ответила Анна. – Тошнит.
– О, дорогая, позвольте помочь.
– Не надо. Уже лучше, – Анна попятилась прочь.
– Надеюсь, это не из-за еды, – произнесла госпожа Киннард, и в голове промелькнули жуткие видения шестидесяти случаев пищевых отравлений.
– Нет, пища тут ни при чем, – ответила Анна. – Просто жизнь, – многозначительно добавила она и захлопнула дверь раздевалки прямо перед носом изумленной женщины.
Анна бросилась на диван, заваленный грудой пальто. «Почему я не такая, как все. Даже Рейчел нравятся мальчики». Сердце пронзила острая боль. Ей было так больно, что казалось, словно она умирает. Лежа здесь, в полумраке, она могла слышать доносившиеся обрывки мелодии вальса. «Я больше никогда, никогда не пойду на танцы», – поклялась Анна.
А Рейчел тем временем вдоволь наслаждалась танцем. Ноги сами собой послушно порхали в такт музыке, ладони оставались совершенно сухими, а не как всегда, липкими от пота и смущения. Пол нежно притянул ее к себе в танце, и Рейчел, к своему полному изумлению, заметила, как прекрасно они подходили друг другу в паре.
– Рейчел, – сказал он после того, как смолкла музыка.