Я припарковалась между карамельного цвета Вольво с наклейкой фейрвикского колледжа и древним аляпистым Фольксвагеном Жуком с наклейками на бампере, провозглашающими: «ДРУГАЯ МОЯ МАШИНА — МЕТЛА», «ЖИЗНЬ — ВЕДЬМА КОТОРАЯ НАПОДДАСТ ТЕБЕ ПИНКА», и «БОГИНЯ ЛЮБИТ ТЕБЯ. ОСТАЛЬНЫЕ ДУМАЮТ, ЧТО ТЫ КОЗЕЛ». (Триединая богиня — согласно мифолого-поэтическому трактату английского писателя Роберта Грейвса «Белая богиня», великое женское божество, в языческие времена почитавшееся всеми народами Европы. Критически встреченные специалистами по этнографии и истории религий, работы Грейвса были, тем не менее, с энтузиазмом приняты неоязыческими сообществами; в частности, образ Тройной Богини стал (наряду с рогатым богом) центральным в культе викка. Согласно представлениям Грейвса, Триединая богиня (сам он называл её «Белой Богиней Рождения, Любви и Смерти») почитается в ипостасях Девы, Матери и Старухи, которые соответствуют трем стадиям женской жизни и трем фазам Луны: молодой месяц, полная луна и убывающий месяц — прим. пер.)
«Прекрасно, — думала я, проходя к красной входной двери, — меня будет учить группа виккан». (Викка — религия ведьм, почитающих Богиню-Мать, уходящая своими корнями в глубину веков, в эпоху матриархата — прим. пер.)
На пороге меня встретила полная женщина с белыми волосами, закрученными в пучок. На ее животе был повязан красно-зеленый фартук. Я представилась, но в ответ она только улыбнулась и, взяв за руку, провела в гостиную.
— Амма не говорит по-английски, — сказала Лиз Бук, похлопав по пустому креслу рядом с собой. Это было единственное свободное место среди дюжины красных кресел, расположенных вокруг журнального столика, загроможденного синими и белыми кружками и тарелками; ореховым штруделем; блюдами с печеньем; горками датских слоеных булочек и сладкими рогаликами в начинкой. Сцена напомнила бы пригородную встречу за кофе, если бы не лежащее на диване неподвижное тело Брока.
Я села и осмотрела. Мне улыбнулись Диана и Суэла. Еще я узнала Джоан Райан из факультета химии нашего колледжа и Дори Браун, агента по продаже недвижимости и брауни. Ее светлые волосы средней длины были собраны розовой резинкой, которая гармонировала с ее юбкой. Она всегда напоминала мне девочек с иллюстраций Мэри Энгельбрайт. (Мэри Энгельбрайт — американка, известна во всем мире своим необычным, запоминающимся стилем, ностальгическим, романтическим и остроумным одновременно. Иллюстрирует детские книжки, календари, разрабатывает дизайн тканей, одежды, предметов обихода — прим. пер.) Рядом со мной сидела пожилая седовласая женщина со знакомым лицом.
— Я — Энн Чейз, — сказала она дружелюбно, но не предлагая руки для пожатия. — Мы встречались на мероприятии по сбору средств для «Дома детей» в прошлом месяце. Мы оценили ваше щедрое пожертвование.
— О, да, — сказала я, вспомнив ее. «Дом детей» был создан для детей с ограниченными возможностями. У Энн Чейз, которая много лет им управляла, в городе была репутация святой женщины. Мельком взглянув на руки Энн, я вспомнила про ее тяжелый артрит, причина тому, почему она не предложила мне руку.
Если она была ведьмой, разве не могла исцелить свой артрит? Или, возможно, она была другим существом. Я осмотрела всех, задаваясь вопросом, кто из них кто. Крупная женщина в футболке с надписью «НИКОГДА НЕ БЕСИТЕ ВЕДЬМУ», вероятно, была ведьмой и владелицей «Фольксвагена». Но я не могла ничего предположить по поводу мужчины с горбатым носом, одетым в майку с Левоном Хелмом (американский актёр и музыкант из группы The Band — прим. пер.) и ковбойские сапоги, про молодую симпатичную женщину в защитного цвета брюках и белой блузке, или молодого человека с козлиной бородкой, очками Ray-Ban и в шляпе пирожке.
Впрочем, три женщины рядом с Броком наверняка обладали сверхъестественными способностями. Из их ртов струился еле заметный белый туман. Поднимаясь в воздух, он формировал вокруг Брока купол. Казалось, что от этого тумана исходил холод.
— Норны, — прошептала Лиз мне на ухо.
— Норны — это же норвежский эквивалент Богинь Судьбы? — спросила я.
— Да, обычно они призываются при рождении, чтобы предречь хорошее будущее ребенку. Пожилая женщина слева — Урд.
Я тайком взглянула на женщину, сидящую у головы Брока. Она была похожа на Амму, — с круглым розовым лицом, седыми волосами и мотком шерсти на коленках. Вроде, милая старушка, за исключением того, что на цепи на талии у нее был закреплен серебряный клинок в форме серпа. Определенно, у бабушки такого не увидишь. Даже вязальные спицы на ее коленях не выглядели обычными. Они были острыми, как шпаги.
— Урд контролирует прошлое. Ее сестра, Верданди, присматривает за настоящим.
Верданди была подтянутой блондинкой в сшитом на заказ брючном костюме. Она работала над вышивкой и так втыкала острую иглу в ткань, будто была сердита на нее. Она тоже носила клинок в форме серпа на длинной цепочке, с которой свисала еще и пара очков для чтения.
— Последняя — Скальд.
Это была молодая женщина крашеными черными волосами, начесанными в жутковатый ирокез; в брови, в носу и на губе — пирсинг; татуировка в виде молота Тора на бицепсе. Девушка была одета в обтягивающие кожаные джинсы и белую майку без рукавов. Вязание или шитье были не для Скальд. Она что-то быстро строчила на блестящем серебристом телефоне.
— Скальд — наше будущее. Да помогут нам боги.
— Что они делают? — спросила я.
— Они ткут туман Нифльхейма вокруг Брока, — ответила Лиз.
Я чувствовала холод созданного Норнами тумана на руках. Я пожала плечами, жалея, что не захватила свитер.
— Это должно сохранять его от … гм … разложения?
— Да, но, что не менее важно, они удерживают его прошлое, настоящее и будущее от распутывания.
— Нет необходимости секретничать об этом, — произнесла крупная женщина. — Мы уже могли бы начать круг, представившись вновь прибывшей. Она произнесла «вновь прибывшей» с ноткой презрения. — Я начну. Урожденная Ванда Моузер, но я переродилась в качестве Мунданс (англ. — Лунный танец), приверженкой Дианы, Богини Луны и Перекрестка Гекаты. Я практикую Викку в течение тридцати лет и являюсь членом круга половину этого времени. И хочу сказать для протокола, что возражаю против включения нетренированной ведьмы в наш круг в этот критический момент. Никто не знает, как ее энергия повлияет на нашу ци. (Диана— богиня растительного и животного мира, охоты, женственности и плодородия, родовспомогательница, олицетворение Луны; соответствует греческим Артемиде и Селене. Позднее Диану также стали отождествлять с Гекатой. Диану ещё называли Тривией — богиней трёх дорог (её изображения помещались на перекрёстках), это имя толковалось как знак тройной власти: на небе, на земле и под землёй. Также Диану отождествляли с карфагенской небесной богиней Целестой. В римских провинциях под именем Дианы почитали местных духов — «хозяек леса». В Древней Греции Геката почиталась как темное проявление Луны, адская богиня мрака, ночных видений и колдовства, покровительница ведьм и волшебниц, царица тьмы и ночи, сексуальных извращений и смерти. Гекату изображали с тремя головами — собаки, лошади и льва или в виде гигантской трехтелой женщины, несущей копье (меч), жертвенный кубок и факел; ее ноги и волосы обвиты змеями, ее голос напоминает собачий вой. Геката — богиня всех перекрестков, она смотрит сразу в трех направлениях. Римляне отождествляли Гекату со своей богиней Тривией — «богиней трёх дорог» — прим. пер.)
— Ваше возражение будет должным образом отмечено, Мунданс, — едко ответила Энн Чейз. — Теперь перейдем ко мне. Профессор Макфэй знает меня, как и все вы. Я курирую «Дом детей» с момента его основания, а также практикую ведовство последние сорок лет. Я начала, когда моя дочь была еще совсем младенцем, как и присутствующая здесь Тара. — Она улыбнулась молодой женщине в хаки, которая представилась Тарой Коэн-Миллер, «круглосуточной мамой и начинающей ведьмой».