«Ветер несёт околесицу полную…»
Ветер несёт околесицу полную,
Хлопает дверью, кидается грушами,
Ходит в гривастых акациях волнами,
Только себя с пониманием слушает.
Вот застучал по ступеням орехами,
Выгнул дугою тростину кленовую,
Вымел тропу перед домом с огрехами,
Песню запел, словно пьяный, бредовую…
Что ему жар, проходимцу, полуденный,
Он им дохнёт, словно факелом, огненно…
Ветер предгорий, мой ласковый суженый,
Я принимаю твой пламень растроганно.
Скоро погонишь ты тучи осенние,
Скоро возглавишь ты грозное воинство…
Боже, пошли мне ума и терпения,
Толику строгости — ветреной вольнице…
«Виноградная спелая гроздь…»
Виноградная спелая гроздь
Налилась упоённо закатом,
Небо заревом роз занялось
И речные зажгло перекаты.
По алеющей водной тропе
Заскользили волшебные блики,
Зимородок несмело запел,
Пустельги возбуждённые крики,
Трепет крыл её — звуки свели
В резонанс безутешного эха,
И с водой в берегах потекли…
Словно первая осени веха
На траве засияла роса,
Паутин потянулись тенета,
Сладким соком огрузла лоза
И, наверное, кончилось лето.
Только зелено всё невпопад
В этом царстве добра и покоя…
Догорел за горою закат,
Воцарилась луна над землёю,
Зазмеилась река серебром,
И таинственно выкрались тени,
И посыпались колким стеклом
Звёзды с неба ко мне на ступени.
Ветер тронул листву, как струну,
Задышал упоительно, влажно
И, колыша тугую волну
Ароматов, продолжил отважно
Кроны тёмных деревьев трепать,
Нагнетая безудержно тучи,
И в прозорци2 с разбега стучать,
Обещая грозы неминучей…
Пала ночь, и глуха, и черна,
Засквозило вокруг, зазнобило…
Я опять очутилась одна
И опять своё имя забыла…
«На небе алыми мазками…»
На небе алыми мазками
Небесной магмы цвёл закат.
Он невесомо над горами
Висел и плавился. Раскат
Ворчливый грома плыл, стихая,
С востока из-за синей мглы,
Где гор громада налитая
Дубов баюкала стволы.
И робкий месяц из-за тучи
Ловил последний солнца луч,
И остриё звезды падучей
Вонзалось в спины дальних круч.
Одно мгновение, и пала
Завеса ночи, словно рок,
И ничего вокруг не стало, —
Закрылся видимый чертог.
Лишь в отдалении неясном,
Переливаясь и горя,
Огнивом вспыхивая красным,
Зажглись огни монастыря.
А ночь сгустила чёрный полог
И обострила каждый звук,
И стал невидимым посёлок,
И горы, ставшие вокруг.
Лишь под оркестр кузнечьих скрипок,
Под лай нестройный местных псов
Качался воздух, прян и зыбок,
И ждал заветных вещих снов…