В его грубом тоне было такое удовлетворение, какое-то высокомерие. Я моргнула, ошеломленная страстью. Его глаза сверкали, ярко-синие на бронзовом лице.
- Так я заявляю о своем Трофее.
Я снова застонала и закрыла глаза, отдаваясь наслаждению его прикосновений. Но как раз перед тем, как потерять себя, я вспомнила.
Спасибо тебе, богиня . . . Леди Луны и звезд, спасибо.
-----------
Я проснулась утром, чувствуя себя прекрасно. В тепле и безопасности, прижатая к Киру, его рука на моей талии. Снаружи доносились слабые звуки. Возможно, лошади. Отдаленный звук чьей-то работы вокруг костра. Это, должно быть, Маркус, присматривающий за нашей едой. Я подняла голову и глубоко вздохнула. Маркус готовил хлебные пироги.
В животе у меня заурчало.
Я осторожно высвободилась из объятий Кира и потянулась за его плащом. Я оделась ровно настолько, чтобы получить что-нибудь от Маркуса, и заползти обратно в постель к Киру. Завязывая его на шее, я улыбнулась, увидев, что он спит, растянувшись на кровати. Кажется, я измотала своего военачальника прошлой ночью. Я улыбнулась еще шире, увидев, как эти белые штаны прилипли к его коже. Возможно, мне удастся уговорить его снять их для меня.
После того как я получу завтрак.
Я ступила на примятую траву и огляделась. Мы расположились вдоль берега, довольно далеко от Сердца. Я не видела никакого движения в этом направлении. Справа от себя я увидела гораздо меньшую палатку, установленную на берегу. Должно быть, это был Маркус, там тоже паслись лошади. Один из них, коричневый, поднял голову и приветственно заржал. Великое Сердце.
Я двинулась в том направлении, прижимая к себе плащ и следя за тем, куда ставлю ноги. Там была тропинка из примятой травы, по которой я шла между зарослями более высоких трав. Не годится, чтобы порезать себе ноги о что-нибудь. Я никогда не услышу конца жалобам от Маркуса. Или Кира, если уж на то пошло.
Маркус вышел из своей маленькой палатки и увидел меня. Он помахал рукой в знак приветствия, и начал работать над несколькими кастрюлями у костра. Я ускорила шаг, соблазненная обещанием теплых хлебных пирогов. Воздух был свежим, а солнце еще не согрело землю. Мне действительно следовало надеть тапочки, но трава была достаточно мягкой.
Маркус выпрямился, когда я подошла, с довольным выражением на лице, когда я оказалась у его костра.
- Кавадж Трофей?- Его голос был тихим. – Хлебный пирог будет готов через минуту.
Я молча кивнула.
- И гурт, если они у тебя есть - Я подошла к тому месту, которое было расчищено между костром и высокой травой. - Кир все еще спит.
- Ничего страшного, - заметил Маркус. Он обошел вокруг костра и потянулся за котелком каваджа. -Сам мог бы использовать.
Трава позади него зашевелилась от движения.
Без всякого предупреждения, Ифтен выскачил, закованный в броню, с кинжалом в руке, мокрый и покрытый грязью и травой. Прежде чем я успела среагировать, он бросился на Маркуса из его слепой зоны.
Застыв, я с ужасом наблюдала, как Ифтен вонзил свой кинжал в бок Маркуса. В течение одного долгого ужасного момента мы стояли молча и неподвижно. Ифтен выдернул клинок, и время снова текло.
Маркус схватился за бок. Он отшатнулся от костра, издав хриплый шепот, прежде чем рухнуть.
- Беги!
Я побежала, выкрикивая имя Кира.
Ифтен бросился на меня, его рука тянулась к подолу плаща. Он поймал его и дернул. Я отшатнулась, выдергивая тряпку из его руки. Но теперь он был между мной и палаткой, где лежал Кир. Зубы Ифтена блеснули, когда он удовлетворенно зарычал, его губы были испачканы коричневой слюной.
Я бросилась прочь, прямо от берега. Плащ вспыхнул, завязки впились мне в горло. Я рискнула оглянуться назад и увидела, что пальцы Ифтена просто не достают до подола. Я использовала все свое свободное дыхание, чтобы снова закричать, предупреждая Кира. Но единственный ответ пришел сзади-ответный крик одной из лошадей.
Тогда Ифтен ударил меня, я упала на землю. Я перекатилась, подняв лицо к небу, Ифтен пытался прижать меня к Земле. Он сел мне на бедра и прижал мою правую руку к своему колену, вдавливая ее в грязь. Плащ распахнулся. Я была обнажена, и от этого его прикосновения казались еще более отвратительными.
У меня перехватило дыхание, когда он всем своим весом навалился на меня. Одна моя рука была свободна, но я хватала Ифтена за его искалеченную руку. В этой руке все еще была сила. Я изо всех сил пыталась вырваться, когда он размахивал передо мной кинжалом, по которому стекала кровь Маркуса.
- Так теперь, ксианка - прошипел он, его глаза были едва заметны. - Я спасаю равнины и свой народ.
Ифтен поднял кинжал для удара, целясь мне в грудь.
Что-то прогремело у него за спиной. Ифтен заколебался лишь мгновение, но этого было достаточно.
Достаточно долго, чтобы появилось Великое Сердце и вгрызлось в плечо Ифтена.
Ифтен закричал от ярости, его кинжал выпал из пальцев.
Моя лошадь, моя сонная старая коричневая лошадь, почти, казалось, зарычала, а затем оторвала Ифтена от меня рывком головы. Ифтен откинуло назад, достаточно далеко, чтобы я смогла освободится. Я нащупала кинжал и вскочила на ноги, чтобы увидеть, как Великое Сердце разворачивается на полкруга, так что лошадь оказалась между мной и моим нападающим.
Великое сердце отпустило его руку и отскочило назад, фыркая и мотая головой. Лицо Ифтена стало гримасой, когда он поднялся на ноги. Выругавшись, он протянул руку и вытащил меч. Он сделал несколько шагов в мою сторону, но Великое Сердце заржало на него.
Со стороны нашей палатки послышался ответный рев, когда Кир выскочил на полной скорости.
Тут внимание Ифтена переключилось. Выругавшись, он отстегнул от спины щит и воткнул в ремни искалеченную руку. Кир мчался по траве с мечами в обеих руках, одетый только в белые брюки.
В ужасе я наблюдала, сжимая свой плащ вокруг себя, когда поняла, что Ифтен был в доспехах, а у Кира их не было. Но Кир никогда не останавливался в своем деле. Он приблизился, замахиваясь на Ифтена сначала одним клинком, потом другим.
Ифтен уклонился, используя щит, чтобы отбить вторую атаку. Он усмехнулся, и в его глазах было чистое безумие.
Кир стоял с холодным взглядом, держа перед собой мечи. Его грудь тяжело вздымалась, синяк на плече все еще был заметен. Мышцы Ифтена дергались, зубы оскаливались, глядя на Кира. Бесконечное мгновение они кружили друг вокруг друга в тишине, грациозные и смертоносные.
Кир аттаковал.
Ифтен парировал удары щитом, отступая на некоторое расстояние, прежде чем броситься вперед с собственным клинком. Кир уклонился от ответа, и они снова посмотрели друг на друга, ожидая, кто сделает следующий шаг.
Я сжала кинжал в руке под плащом, но знала, что лучше не вмешиваться. Маркус научил меня держаться подальше от—
Маркус. Я оглянулась на его палатку, но его нигде не было видно. Лязг мечей вернул мои глаза к битве. Великое сердце все еще танцевало между мной и воинами, как будто он пытался увести меня прочь.
Ифтен бушевал как огонь; Кир был холоден как лед. У меня перехватило дыхание, когда я увидела глаза Кира, сосредоточенные на его противнике. Здесь не будет ни пощады, ни разговоров. Это закончится только смертью Ифтена, даже если Кир умрет вместе с ним. Я глотала любой протест, любое предупреждение. Не было никакого смысла.
Кир стиснул зубы, когда его мечи двигались перед ним, почти осмеливаясь Ифтена атаковать его. Ифтен уклонялся, наступая с высоко поднятым щитом, пытаясь подобраться достаточно близко, чтобы нанести удар. Великое Сердце предупреждающе заржал. Большая лошадь пронеслась мимо меня, позади меня.—
Я обернулась и увидела двух воинов-жрецов, мужчину и женщину, выходящих из воды озера и карабкающихся на берег.
Я застыла в ужасе. Время, казалось, замедлилось.
Они двигались быстро, их спутанные косы качались, когда они бежали ко мне. Одетые только в свои татуировки и кожаные брюки, вода лилась с них и лезвий кинжалов, которые они держали.
Великое сердце прошел мимо меня и направился к ним, издавая ржание.
Они разделились, бросаясь в сторону. Великое сердце последовало за мужчиной.
Женщина направилась ко мне.
Воздух ворвался в мои легкие, но я застыла, мой плащ был распахнут спереди. Ее зубы сверкнули, потому что я был одна и обнажена, легкая добыча для воина. Она подбежала ко мне, держа меч наготове, ее глаза блестели от татуировок, покрывавших ее лицо. Глаза наполнились уверенностью и победой.