Канцлер повторил свои инструкции на семмате и подождал, пока небольшая толпа не разбилась на несколько групп.
Оказалось, что просьб было пять: одна группа из четырех человек, одна — из трех, две пары и одно индивидуальное обращение.
— Кто говорит по-этшарски? — спросил Стеррен. В каждой группе поднялось по одной руке; одиночка ничего не понял.
— Вы говорите на семмате? — поинтересовался Стеррен.
— Да, сэр, — ответил проситель.
Этого достаточно, подумал канцлер.
— Хорошо, — сказал он, — вот вы, четверо, входите.
Говорящий по-этшарски предводитель прошел впереди своих людей по пышному красному ковру и остановился перед подиумом. Пока закрывались двери, Стеррен внимательно следил за лицами посетителей, чтобы определить, не находят ли они в таком приеме нечто странное.
Ходоки, видимо, ничего не находили. Очевидно, им не сообщили, что у Великого Вонда нет трона, а слухи о том, что Император ведет дела, витая в воздухе, они сочли обычным преувеличением.
Вошедшие склонились перед Императором в низком поклоне.
— Встаньте, — произнес Вонд.
Ничем не усиленный голос ворлока практически затерялся под сводами огромного каменного зала.
Предводитель распорядился, осторожно выступил вперед и замер.
— Говорите! — приказал Вонд.
— Ваше Императорское Величество, — начал ходок, — мы представители ваших подданных, занятых взращиванием персиков. В этом году благодаря подаренной вами великолепной погоде у нас созрел прекрасный урожай. Плоды поспели одновременно, и нам не хватает времени для уборки. Мы... — Он замолчал, посмотрел на Стеррена, который бросил ему подбадривающий взгляд, и закончил: — Мы имели счастье видеть, как вы озаряете небеса по ночам. Не могли бы вы сделать это еще раз? Если вы озарите небо над нашими деревьями, мы сможем собирать плоды днем и ночью. Я... мы понимаем, что у вас есть и другие заботы, но персики гниют прямо на ветвях...
— Нет, — решительно заявил Вонд, прервав просителя.
Тот растерянно заморгал:
— Нет? Но Ваше Величество...
— Я сказал — нет!
— Смею ли я спросить, почему...
— Нет! — взревел Вонд, поднимаясь с трона самым естественным образом, но звук его голоса эхом отозвался от стен.
Мантия ворлока начала развеваться словно на ветру. Вонд почувствовал это и с ужасом взглянул на широкие трепещущие рукава.
Повернувшись к Стеррену, он бросил:
— Немедленно уберите их отсюда, — и выбежал из зала.
Ходоки с изумлением смотрели ему вслед. Стеррен выступил вперед:
— Великий Вонд нездоров. Он надеялся, что, несмотря на недуг, сможет принять просителей, но оказалось, что боги не желают этого. — После недолгого колебания он продолжил: — Думаю, именно поэтому он отказал в вашей просьбе. Пока продолжается болезнь, его магические силы несколько ограничены, а ночное освещение небес, о котором вы упомянули, требует огромного напряжения.
Посетители слушали его, беспокойно переговариваясь, и Стеррен заметил, как на лице предводителя промелькнуло подозрение. Видимо, он вспомнил старую пословицу: «Если болен король, королевство в опасности». Это присловье было, как никогда, справедливо, особенно учитывая отсутствие у Вонда законного наследника.
— Не волнуйтесь, — успокаивающе произнес Стеррен. — Все это не так серьезно.
Ему оставалось надеяться, что его ложь не слишком очевидна.
— Что же нам теперь делать? — спросил предводитель группы.
— Отправляйтесь по домам, побыстрее собирайте урожай и не волнуйтесь по пустякам. Если вам известны имена богов, обратите к ним молитвы. Помолитесь заодно и о здоровье Императора. Целительное заклинание тоже не повредит.
Он взял предводителя под руку и повел к дверям. Новый стук в панель; двери раскрылись, и Стеррен выпроводил четверку из зала. Затем, повысив голос, канцлер объявил:
— Великий Вонд болен! Сегодняшняя аудиенция отменяется! — Он повторил то же самое на семмате. — Вы можете остаться в поселении и изложить просьбы, как только Великий Вонд поправится. Кроме того, вы можете составить петиции и отдать их часовым, попросив переправить документ Императорскому Канцлеру Стеррену, который проследит за тем, чтобы они были прочитаны Великому Вонду, как только позволит его здоровье. Если вы не умеете писать, наймите писцов из канцелярии Цитадели.
Посетители топтались на месте, но не уходили. Послышалось неясное бормотание.
— Это — все! — жестко бросил Стеррен. Он повернулся к слугам и, жестом приказав им закрыть двери, направился к лестнице.
Он ступал медленно, с достоинством, зная, что ходоки смотрят ему вслед. Скрывшись из их поля зрения, канцлер перешел на рысь и поспешил к спальне Вонда.
Он нашел ворлока сидящим на полу и тупо рассматривающим дыру в стене. Раньше на этом месте было окно, выходящее в цветник внутреннего двора.
— Я не способен даже починить окно, — без всякой преамбулы заявил Вонд, увидев входящего Стеррена.
— Я немедленно прикажу слугам заняться этим, — сказал молодой человек.
— Стеррен, — запричитал Вонд, — я не способен даже починить это вонючее окно! Я не способен ни на что! Я даже не могу позволить себе сердиться! Я боролся с собой изо всех сил, но вы слышали, как загремел мой голос и почувствовали ветер. Как мне жить без моей магии?
— Я ничего не почувствовал, — честно заявил Стеррен. — Я увидел, как затрепетали рукава вашей мантии, и понял, что случилось. Но ветер меня не достиг. Вам почти удалось сдержаться. Потребуется лишь немного практики. Вы спрашиваете, как жить без магии. А я спрошу — как долго вы проживете с ней?
— И все это вы сотворили собственными руками, — с горечью произнес Вонд.
— Нет. Все это сотворили вы сами, — ответил Стеррен. — Но кто бы то ни был, дело сделано.
— Боги! — воскликнул Вонд, бросившись на кровать. — Кошмары уже начались!
— Пока это случилось лишь единожды, — заметил Стеррен. — И после величайшей работы, которую не смог бы выполнить ни один ворлок. Может быть, если вы перестанете пользоваться магией, кошмары прекратятся?
— Убирайтесь отсюда! — заорал Вонд.
У дверей Стеррен обернулся.
— Я пришлю слуг, чтобы они починили окно.
Глава 39
Эта ночь прошла спокойно. На следующую кошмаров тоже не было, и настроение Вонда значительно улучшилось. Он по-прежнему оставался в своих апартаментах, но уже поговаривал о выходе к людям и возобновлении своей императорской деятельности, после того как отвыкнет пользоваться магией.
Даже выпавший на следующий день дождь не убавил его оптимизма. Наоборот, Вонд понял, что перестал контролировать погоду, и обрадовался еще больше.
На третью ночь его вопль разбудил весь дворец, и Стеррен через три ступеньки помчался в спальню Вонда.
Два охранника и камердинер уже находились там. Они молча взирали на своего Императора, плавающего в футе от пола и молотящего кулаками в северную стену комнаты.
— Ваше Величество! — закричал Стеррен. — Вы забыли, что следует пользоваться только ногами!
Ворлок обвел всех невидящими глазами, но постепенно его взгляд стал осмысленным. Он резко снизился, упал на колени, но подняться так и не смог.
Стеррен подбежал и обнял его за плечи.
— Вы, — обратился он к одному часовому, — быстро тащите сюда бренди. А вы, — последовал приказ второму, — приведите гербалиста.
Солдаты заторопились прочь.
— Могу ли я быть полезен? — спросил камердинер.
— Поищите теурга Агора, — ответил Стеррен.
Камердинер исчез, оставив Стеррена наедине с полумертвым от ужаса ворлоком.
Молодой человек посмотрел на забрызганную красным стену — колотя по ней, Вонд разбил руки о неровности камня.
— За что вы били стену? — спросил Стеррен.
— Не знаю, — прошептал ворлок пересохшими губами. — Разве я ее бил?
Он поднял глаза, увидел пятна крови и перевел полный изумления взгляд на израненные руки.
— Опять кошмары? — поинтересовался канцлер.