— Конечно, идиот! — простонал Император.
Он еще раз взглянул на стену и спросил:
— Я что, опять летал?
— Да, — ответил Стеррен.
— Значит, я снова использовал магическую силу. Как бы осторожен я ни был, кошмары вновь и вновь заставляют меня прибегать к ворлокству. Это вопиющая несправедливость!
— Да, — согласился Стеррен, — это несправедливо.
Вернулся часовой, посланный за бренди, но оказалось, что Вонд не в состоянии удержать стакан. Стеррену пришлось поддерживать руку Императора, пока тот не напился.
Несколько восстановив дыхание, ворлок спросил:
— Я говорил что-нибудь?
— Вряд ли, — ответил Стеррен.
Часовой несмело кашлянул.
Стеррен обернулся к нему:
— Что здесь происходило до моего прихода?
— Его Величество плакал, милорд, — сказал солдат, — и говорил, что ему надо куда-то отправляться. Больше я ничего не понял.
В этот момент вошел гербалист.
Через полчаса Вонд уже был в постели и дремал под действием сонного зелья. Придворные один за другим оставили императорскую спальню.
Стеррен вышел следом и направился в свою комнату.
Этот инцидент сильно потряс его. Легко сказать: «Вонд должен уйти», но наблюдать, как Зов постепенно уничтожает человека, считающего его своим другом, оказалось невыносимо.
Стеррен не был уверен, что до конца сможет выдержать такое зрелище.
«Может быть, пора вернуться в Этшар?» — подумал он. Вонд не сможет отправиться следом за ним. Старая семманская аристократия потеряла власть и рассеялась по Миру. Остались лишь леди Калира да Алгарвен, но у них нет никаких причин задерживать его.
Нет, сказал себе Стеррен. Уехать сейчас — значит проявить трусость. Данная ситуация возникла по его вине: убежать сейчас и заставить других расхлебывать заваренную им кашу было бы просто отвратительно. Это даже не трусость, это предательство.
Нет, он честный игрок и не станет жульничать. Не попытается скрыться, не уплатив проигрыша.
Он останется и будет следить за тем, что сотворил.
Стеррен чуть было не изменил своего решения, когда спустя две ночи еще один кошмар заставил Вонда кометой взвиться в небо. Он проснулся и упал на землю в миле от дворца. Стеррену и дюжине гвардейцев пришлось отправиться в поход, чтобы доставить ворлока домой.
Глава 40
В двадцать четвертый день месяца Цветной Листвы 5221 года Стеррен неожиданно проснулся и с удивлением увидел, что через окна его спальни льется солнечный свет. Вот уже два шестиночья он не мог спать спокойно. Его постоянно будил очередной кошмар Вонда, вызванный непрекращающимся Зовом.
Усевшись в постели, молодой человек понял, что в комнате кто-то есть. Он протер глаза и узнал камердинера Вонда.
— Что случилось? — спросил Стеррен.
— Он ушел.
Стеррен, не тратя времени на дальнейшие расспросы, вскочил и последовал за слугой через переходы дворца к спальне ворлока.
Постель оказалась пустой и даже не смятой. Одеяло было отброшено в сторону, как будто Вонд уже собирался ложиться, но неожиданно передумал.
Многострадальное окно во двор стояло широко распахнутым.
Вонд исчез.
Все кончено. Источник Алдагмора заполучил еще одного ворлока.
Взяв себя в руки, Стеррен спросил у камердинера:
— Когда это произошло?
— Не знаю, милорд. Я проснулся примерно через час после рассвета, но его уже не было. Я сразу отправился за вами.
— Вы правильно поступили, — одобрил его Стеррен. — А сейчас найдите членов Имперского Совета. Пусть все соберутся через час. Мне надо с ними поговорить.
Камердинер неуверенно спросил:
— Что мне делать со спальней Императора?
— Ничего, — ответил Стеррен. — Оставьте все как есть. Великий Вонд еще может возвратиться.
Конечно, никто из ворлоков пока не возвращался.
Но Вонд был могущественнее всех когда-либо живущих ворлоков. Кроме того, ворлоки существуют и соответственно исчезают всего двадцать лет. Поэтому сейчас никто не может с уверенностью сказать, возвратится Вонд или нет. Стеррен, откровенно говоря, в возможности возвращения сомневался.
Вернувшись к себе, канцлер принял ванну и позавтракал. Неторопливо облачившись в свою лучшую одежду, он расчесал волосы и пригладил щеткой недавно образовавшиеся усики. «Еще немного, — думал он, вглядываясь в отражение в зеркале, — и у меня будет настоящая борода».
Полюбовавшись своей внешностью, Стеррен направился в Палату Совета.
Все семь советников уже ждали его. Леди Калира опять сидела сбоку, освободив место председателя для канцлера. Он прошел вперед и сел во главе стола.
— Великий Вонд, — провозгласил он, — перешел на более высокий уровень существования.
— Вы хотите сказать, он умер? — уточнил принц Феррал.
— Нет, — ответил Стеррен — Или лучше сказать — я так не думаю.
— Вы должны объяснить, — заметил Алгарвен.
Стеррен объяснил, не обременяя себя правдой.
Ворлоки, сказал он, не умирают, как обычно люди. Они исчезают, трансформируясь в чистую магическую энергию. Кошмары и другие страдания, которые испытывал Вонд, были попытками его смертной плоти избежать этого превращения.
— Значит, он все-таки исчез? — спросил принц Феррал.
— Да, — признался Стеррен. — Но нам неведомо, навсегда ли. Ворлокство существует всего двадцать лет, а Великий Вонд был самым могущественным ворлоком, которого видел Мир. Нам действительно не дано знать — вернется он или нет.
Советники внимательно смотрели на Стеррена, и он никак не мог понять, поверили они ему или нет.
Ведь перед ним сидели опытные политики, способные спрятать подлинные чувства под маской безразличия.
Наконец леди Калира нарушила молчание, задав вопрос, ради ответа на который Стеррен и созвал заседание Совета.
— Что же теперь? — спросила благородная дама.
— Не знаю, — был вынужден признаться Стеррен. — Мы могли бы оставить все как есть. Так или иначе никто не видел Вонда уже два месяца. Людям не обязательно знать, что произошло.
— Ничего не получится, — сказал Алгарвен. — Мы не сможем сохранить тайну. Слуги все знают и обязательно начнут болтать.
Все энергично закивали головами, выражая свое согласие.
— Может быть, нам согласиться с точкой зрения лорда Стеррена и объявить, что ворлок ушел, но еще вернется.
— А стоит ли продолжать в том же духе? — спросила леди Аррис из Ксиналлиона. — Ведь мы могли бы вернуться к прежним порядкам.
Все одновременно загалдели, и Стеррен не мог понять, кто что говорит.
— Зачем нам возвращаться к этим глупым междоусобным войнам?
— С какой стати разрушать самое мощное государство в Малых Королевствах?
— А если крестьяне не пожелают возвращаться к прошлому?
— А что делать с проложенными дорогами?
— Нам же отрубят головы за предательство!
— Каким образом поделить императорскую сокровищницу?
Конец всем волнениям положил вопрос леди Калиры:
— Неужели вы действительно хотите, чтобы на трон вернулись типы, подобные королю Фенвелу?
Проблема была решена — Империя Вонда продолжит свое существование.
— Может быть, стоит подумать о новом императоре? — предложил принц Феррал.
— Как насчет лорда Стеррена? — спросила леди Аррис.
Стеррен почувствовал, как по залу прокатилась волна одобрения. Пока не поздно, их надо остановить. Он уже обдумывал такую возможность, когда Вонд поручил ему управление Империей.
— Нет, — решительно заявил он. — Я не хотел быть военачальником Семмы, я не хотел становиться канцлером у Вонда и я совершенно определенно не желаю быть вашим императором!
Леди Калира приготовилась произнести речь, но Стеррен остановил ее:
— Вам вообще не нужен император, — заявил он. — В Гегемонии нет императора. В Сардироне его тоже нет. И это не мешает им прекрасно существовать.
— Но что-то у них есть? — спросил принц Феррал.
— В Гегемонии имеется триумвират — три верховных правителя образуют своего рода Совет. Сардироном управляет Совет Баронов. У нас же существует Имперский Совет, и никакой император нам не требуется.