Консервативный ≪Журнал де Дэба≫, в № от 5-го октября 1921 г,, подвергает под тем же углом зрения резкой критике вышедший этим летом устав пехотных маневров. ≪В начале этой отличной книжки — говорит газета — излагается целый ряд принципов, выставляемых, как официальная военная доктрина 1921 года. Эти принципы превосходны; но почему составители отдали дань старому обычаю, почему первую страницу они посвящают прославлению наступления? Почему на самом видном месте они выставляют следующую аксиому: тот, кто нападает первым, действует на психологию противника обнаружением воли, более сильной, чем воля последнего≫?
Проанализировав опыт двух выдающихся моментов борьбы на французском фронте, газета говорит: ≪Наступление может подействовать только на психологию противника, лишенного средств, или слабого в такой степени, на какую никогда нельзя рассчитывать. На противника, сознающего свою силу, атака вовсе не производит угнетающего действия. В факте неприятельского наступления он отнюдь не видит обнаружения воли, более сильной, чем его собственная. Если оборона сознательно задумана и подготовлена, как в августе 14-го (немцами) или как в июле 18-го года (французами), тогда, наоборот, обороняющийся считает, что его воля сильнее, потому что противник попадает в западню.
≪Вы делаете странную психологическую ошибку, — продолжает военный критик — опасаясь пассивности француза и его пристрастия к обороне. Француз всегда готов броситься в наступление — будь то первым или вторым, — в наступление, как следует организованное. Но не рассказывайте ему больше сказок из ≪Тысячи и Одной Ночи≫ о господине, который атакует первым, обладая более сильной волей≫.
≪Одним фактом наступления еще не обеспечивается успех. Оно бывает успешно, когда для него собраны всевозможные средства, превосходящие средства противника. Ибо, в конце концов, побеждает всегда тот, кто оказывается более сильным в момент борьбы≫.
Конечно, можно попытаться отвести этот вывод, как вытекающий из опыта позиционной войны. На самом же деле, он вытекает из маневренной войны с еще большей непосредственностью и очевидностью, хотя и в ином виде. Маневренная война есть война больших пространств. В стремлении истребить живую силу врага, она не дорожит пространством. Ее подвижность выражается не только в наступлении, но и в отступлении, которое есть только перемена позиции.
11. Наступательность, инициативность и активность
В первый период революции красные войска вообще уклонялись от наступления, предпочитая братание и разговоры. В период, когда революционная идея стихийно разливалась по стране, этот метод был очень действителен. Белые в тот период, наоборот, пыталась форсировать наступления, чтобы удержать свои войска от революционного распада. Даже и после того, как разговоры перестали быть важнейшим ресурсом революционной стратегии, белые продолжали отличаться большей наступательностью, чем мы. Только постепенно красные войска развили в себе активность и уверенность, обеспечивающие возможность решительных действий. Маневренность чрезвычайно характеризует дальнейшие операции Красной Армии. Конные рейды являются наиболее ярким выражением этой маневренности Однако же, рейдам нас научил Мамонтов. У белых же мы учились острым прорывам, обхватам, проникновению в тыл противника. Вспомним-ка! Против белых отрядов мы первое время пытались охранять Советскую Россию кордоном, держась друг за друга. Только потом, научась у врага, смыкались в кулаки и придали этим кулакам подвижность, посадили рабочих на коней, научились совершать крупные конные налеты. Уже этого маленького усилия памяти достаточно, чтобы понять, как неосновательно, односторонне, теоретически и практически фальшиво звучит ≪доктрина≫, будто революционной армии, как таковой, свойственна маневренная наступательная стратегия. В известной обстановке она свойственна больше всего контр-революционной армии, которая недостаток количества вынуждена возмещать работой квалифицированных кадров.
Именно в маневренной войне разница между обороной и наступлением чрезвычайно стирается. Маневренная война есть война в движении. Целью движений является истребление живой силы противника — на 100 верст дальше или ближе. Маневр обещает победу, если сохраняет в наших руках инициативу. Основными чертами маневренной стратегии являются не формальная наступательность, а инициативность и активность.