Впрочем, это принужден признать и сам Севе-Седерберг, который говорит, что «при Сенусерте III египтяне были вынуждены снова взяться за оружие».[128] Стремясь всячески оправдать завоевательную политику Египта, Севе-Седерберг констатирует, что «целью вмешательства Сенусерта III было стремление держать открытыми эти торговые пути».[129] На самом деле Египет в этот период вел энергичную завоевательную политику, целью которой было полное экономическое порабощение, завоевание и присоединение к Египту той части Нубии, которая расположена между 1-м и 2-м нильскими порогами.[130] Мирный характер имело, по мнению шведского египтолога, и проникновение египтян глубоко в Нубию в эпоху XVIII династии. Подводя итоги своим рассуждениям, Севе-Седерберг заключает, что «политика египтян состоит, по всем признакам, не в безграничной эксплуатации завоеванной страны, совсем напротив, она приводит к хозяйственному расцвету провинции».[131]
Тщательное изучение источников показывает, в какой мере тенденциозна точка зрения Севе-Седерберга, основанная на ошибочной предпосылке — идеализации рабовладельческой деспотии древнего Египта. В действительности проникновение египтян в Нубию в период XVIII династии носило такой же грабительский и захватнический характер, как и в предшествующие времена. Об этом ясно свидетельствуют факты древнеегипетской истории времени первых фараонов XVIII династии, об этом говорят и другие исторические факты, относящиеся ко времени царствования Хатшепсут и Тутмоса III.
Наиболее крупной египетской экспедицией в Пунт и известной нам по документам была экспедиция, предпринятая при Хатшепсут. Однако египтяне не могли бы совершить со своим флотом такого большого путешествия в эту отдаленную страну, если бы они уже раньше не установили с ней экономических связей, пробившись силой оружия к ее естественным богатствам. И действительно, уже со времен Древнего царства египтяне не только знали о стране Пунт, но и отправляли туда экспедиции. Рабы-пунтийцы встречались в Египте уже во времена IV династии. У одного из сыновей царя Хуфу был пунтийский раб.[132] При фараоне V династии Сахура была отправлена экспедиция в Пунт, которая доставила в Египет мирровую смолу[133] и электрум, как об этом говорится в летописи Палермского камня.[134] При царе Исеси была также послана экспедиция в Пунт, причем оттуда был доставлен карлик для «плясок бога».[135] При фараоне Пепи II (VI династия) чиновник Ананхет был убит «жителями песков» на берегу моря во время постройки корабля, предназначавшегося для отправки в страну Пунт. При этом же фараоне была отправлена экспедиция в Пунт [49] под начальством помощника казначея Чечи.[136] Крупную экспедицию в Пунт совершил казначей Хену, живший при фараоне Санх-ка-Ра Ментухотепе (XI династия). Эта экспедиция довольно подробно описана в надписи Хену.[137] В другой надписи Хент-хет-ур, чиновник фараона Аменемхета II, описал свое благополучное возвращение из Пунта.[138] Наконец, экспедиция в Пунт была предпринята и при Сенусерте II.[139] Таким образом, в течение Древнего и Среднего царства египтяне совершили ряд путешествий в Пунт, что указывает на наличие некоторых экономических связей между Египтом и Пунтом. Зная дороги, ведущие в Пунт, имея некоторый опыт в организации и проведении этих (главным образом, морских) экспедиций на юг, египтяне смогли при Хатшепсут предпринять такую большую экспедицию, которая по размерам и по значению далеко превзошла все предшествующие путешествия.
Однако в смутное время острой социальной борьбы и в период гиксосского завоевания торговля Египта с Пунтом полностью прекратилась. В эпоху ранней Фиванской династии египетское правительство вынуждено было все свое внимание сосредоточить на проведении военных походов в Палестину, Сирию, Финикию и Нубию. Поэтому только в царствование Хатшепсут представилась возможность в значительно более широком масштабе, чем раньше, возобновить торговые отношения со страной Пунт.
128
136
137
138
139