Общее руководство операциями, а также контроль за передвижением служилых людей «по отечеству» по службам и чинам осуществлял Разрядный приказ. Дворянское землевладение ведалось самым крупным по числу служащих учреждением — Поместным приказом.
Высшая знать составляла Государев двор, включавший в себя думных чинов (бояре, окольничие, думные дворяне и думные дьяки) и московских чинов. Верхушка московских чинов — это стольники, стряпчие и дворяне московские. Самые родовитые помещики из уездов служили особым списком «выборных дворян», а преимущественно из их детей набирался отряд жильцов — «живших» в царских покоях при особе государя. Всех московских чинов в 1604 г. насчитывалось около 1,5 тыс., но к 1613 г. их численность сократилась до 600 человек[28]. В войске они служили в основном на командных должностях — воевод и разного рода «голов», а если выходили в отставку или несли административную службу, то выставляли вместо себя вооруженных даточных людей. В случае, если в поход шел сам царь (Государев поход), создавался особый Государев полк для охраны царя, в который все оставшиеся без назначений московские чины поступали рядовыми. Иногда они дополнительно выставляли сотни «боярских людей» из своих боевых холопов: конных в случае полевой кампании или пеших с огнестрельным оружием, если предстояла осада.
Основную массу служилых людей конной службы составляли городовые дворяне и дети боярские. Они различались по принадлежности к уездам, где были записаны в служилые списки — десятой — и по преимуществу имели поместья. Большая часть бойцов поместной конницы состояла из самих детей боярских, поскольку средств для вооружения холопов у них не было. Те помещики, что не могли выступить с двумя боевыми конями и обозным слугой в дальний поход, переводились в разряд «пищальников»: то есть служили с ружьем на одном коне, а в бою усиливали огнестрельную пехоту. Таких бедняков было много в южных уездах за Окой и в Северской земле.
В уездных корпорациях служилых людей «по отечеству» («городах») существовала своя довольно сложная иерархия. Помещики делились на выборных дворян, дворовых и городовых детей боярских, а также невёрстанных и «новиков». Внутри первых трех названных «списков» служилые люди различались величиной поместного (в «четвертях — четях») и денежного (в рублях) окладов, имевших не только буквальное, но и иерархическое значение. Продвижение по службе проводилось «по родству и за службы» и выражалось в «пожаловании» в иной список (из городового — в дворовые, из выборного — в жилецкий и т. п.) и/или в прибавке к окладу внутри списка.
Но, даже формально находясь на одной ступени этой лестницы, служилые люди различались между собой в силу принадлежности к разным по «честности» родам: «только по породе своей одни за другими неровны». Это «место» рода зависело от давности его службы московскому великому князю и положения его представителей в официальных документах — «разрядах» на эту службу, фиксировавших назначение воевод и иных чинов из года в год. Списки с них имелись во всех знатных семьях и пускались в дело в местнических спорах: дворянин был просто обязан перед своими сородичами бить челом государю при малейшей угрозе «порухи» его «чести» при новом назначении.
Служилые люди «по прибору» служили большей частью в рядах пехоты — «пеших людей с вогненным боем» — или в составе «пушкарского» чина. Они набирались из нетяглых и гулящих людей по особым боярским приговорам и государеву указу, устанавливавшему численность и вид того или иного чина в каждом городе. В мирное время поддержание оговоренного числа, к примеру, стрельцов (100, 300 и более человек в городе) шло преимущественно за счет «верстания» их детей и племянников, что постепенно делало службу наследственной. Однако при формировании нового гарнизона или срочном восполнении потерь вновь «кликали биричем по торгам» людей со стороны.
Наиболее боеспособную, отборную пехоту со времен царя Ивана Грозного представляли стрельцы — московские и городовые. Они делились на единообразные отряды — приказы по 500 человек во главе с головами из дворян и сотни по 100 человек во главе с сотниками. Стрельцы жили при крепостях особыми слободами, получали денежное и хлебное жалованье, казенные ружья, цветное сукно на кафтаны, регулярно участвуя в учениях. Городовые стрельцы несли большей частью гарнизонную службу; к дальним походам призывались в основном московские, а также приказы из Новгорода, Смоленска, Астрахани. В Низовых (поволжских) городах в случае опасности мог проводиться срочный сбор временных, сводных стрелецких приказов из определенной доли гарнизона многочисленных острогов (таких, как Царицын, Санчурск, Царево-Кокшайск и т. д.). Иногда стрельцы могли выступать в поход в конном строю или на стругах — речных судах.
28
Правящая элита Русского государства IX — начала XVIII в.: Очерки истории. СПб., 2006. С. 308–309.