— Айсдра, эти люди болели. Может быть, у них не было сил на уборку.
Айсдра пожала плечами.
— Не надо, трофей.
— Трофей, вы предаёте своих мёртвых земле, да?
Я повернулась к Эпору.
— Да, мы хороним наших мёртвых. А какой у вас обычай?
— Мы отдаём себя обратно элементалям, как и всё остальное. Огню, земле или воздуху. Реже всего воде, но и это бывает. Каждый выбирает сам.
— Воздуху?
Я попыталась представить подобные похороны и не смогла.
— Тело поднимается на платформу, покойный голым лежит под небом. Со временем платформа разрушается и падает на землю. Чаще всего её заносит снегом.
Айсдра бросила на меня взгляд, и я постаралась не показать своё отвращение.
— Чище, чем отдать земле. Но если земля — ваш обычай, мы его соблюдём.
— Может, вы и правы, — вежливо ответила я. — Эпор, вы с Айсдрой не сможете похоронить всех в одиночку. Судя из ваших слов, тел слишком много.
— Мы можем начать. Жаль, что мы не можем позволить армии копать за нас. Но у нас нет сообщения на такой случай.
— Мы не можем подвергнуть их опасности.
Эпор пожал плечами.
— Мы сделаем то, что должны. Если найдём большое чистое место, мы сможем использовать огонь и устроить погребальный костёр. Огонь — моё предпочтение. Мы закончим поиски завтра, а затем начнём хоронить мёртвых. — Эпор осушил кружку. — Вы останетесь здесь, с ними?
— Да. — Я тоже допила. — Я буду ухаживать за ними всю ночь и спать в свободную минуту.
— Тогда я дежурю первым. Айсдра…
— Нужно помыться. — Айсдра взяла оружие и встала. — У нас есть колодец и вёдра, я иду купаться.
Эпор тихонько рассмеялся.
— Как скажешь. — Он встал. — Я прослежу... чтобы тебя никто не обидел.
Айсдра ухмыльнулась и почесала пальчиком его бороду под подбородком.
— Как скажешь.
Эпор разыграл обиду:
— Я должен следить за сумасшедшим. Зачем ещё мне за тобой идти?
Я захихикала, даже Айсдра закатила глаза. Она поднялась, напоследок взглянула на младенца и направилась к двери. Но Эпор не двинулся. Я перевела на него любопытный взгляд. Он вздохнул и понизил голос.
— Лара, я хочу попросить твой символ.
Поражённая такими словами, я пошарила в кармане и достала камень. Эпор взял его с мрачной серьёзностью.
— Я озвучу истину, Лара.
— Я выслушаю твою истину, Эпор, и дам на неё ответ.
Он покачал головой.
— Ответ не требуется. Я озвучу правду о наших традициях, просто чтобы ты подумала, хорошо?
Я кивнула.
Он обратил всё внимание на меня, даже взгляда не отвёл.
— Узы — это не лёгкая вещь, Лара. Они требуют много работы, для пары, для поддержания связи. — Я снова кивнула, и он продолжил: — То, что точно нельзя делать, — так это лгать своему избраннику.
Я покраснела от смущения и отвернулась. Открыла рот, чтобы возразить, но Эпор коснулся моего колена и остановил такими словами:
— Мне не ведомы ваши традиции, знаю только, что ксиане образуют связь в раннем возрасте и на всю жизнь. Может быть, это путь вашего народа. Но Кир — равнинник, и для нас, на первом месте связь, наша пара, поняла?
Я кивнула, всё ещё пялясь на свои руки.
— Итак. — Эпор положил камень мне в ладонь. — Я спрашиваю, что ты думаешь о моей истине, Лара. — Он встал и потянулся, пока я судорожно убирала камень. — А теперь я пойду и посторожу Айсдру, хорошо?
Я снова кивнула. Он водрузил маску на место и забрал оружие, не сказав мне больше ни слова. Я подождала, пока он уйдёт, чтобы вытереть глаза. Я правильно сделала, что смолчала. Если бы я сказала Киру о сорока днях, он бы никогда не разрешил мне войти в эту деревню, никогда бы не остановился до самых Равнин. Я стала усиленно тереть некрасивое пятно на своей тунике, стараясь игнорировать тонюсенький голосок в голове, который говорил, что я даже не дала Киру шанса.
Проверив всех и присев передохнуть, я поняла, что нам нужно больше воды. С пустым ведром в руке я осторожно открыла дверь и проскользнула в главный зал.
В храмах Богини всегда делают небольшие высокие окна, чтобы её свет омывал её обитель. Луна была не полная, но мягкие лучи наполнили комнату серебряным свечением.
Двери на площадь были открыты.
Тот же самый серебристый свет освещал площадь, отбрасывая тусклые тени. Эпор сидел на краю колодца с палицей в руке. Под луной его волосы казались ещё ярче золота. Он снова опустил повязку, и я увидела, как сверкнула улыбка на его губах.
Айсдра была полностью обнажена, стройный серебристый силуэт. Её косы сияли в лунном свете. Она окатила себя ледяной водой. Я не могла разобрать, о чём они говорили, но глаза Эпора излучали свет, который не нуждался в объяснении.
Зачарованная этой картиной, я наблюдала, как Эпор встаёт, хватает Айсдру свободной рукой и притягивает к себе. Она ответила со всей страстью: распласталась мокрая на груди Эпора и потянула его голову вниз. Поцелуй вышел долгим, глубоким и…
Я отступила назад и спряталась за дверью от смущения. Меня охватила истома по сильному телу Кира, по вкусу его поцелуев. Я прикусила губу. Сделала шаг вглубь храма, мучимая невыносимым желанием, чтобы там в лунном свете стояли мы с Киром.
Тем не менее, здесь я одна и по собственному выбору. Так велел мой долг, и я сделала правильный выбор.
Эти люди больны, им нужна моя помощь. Я поступила правильно, в этом я не сомневалась.
Знак Богини блеснул на дальней стене — безмятежное лицо Леди, залитое светом. Я обратилась к ней в безмолвной молитве, упрашивая спасти жизнь своих пациентов и жителей этой деревеньки. Легенда гласит, что Богиня, Леди Луны обручена с Богом, Повелителем солнца. Их отношения яростны, полны бурь и грохота грома.
Он был так зол. Так рассердился на меня. Но, в конечном счёте, я поступила правильно. Здесь бушует болезнь, смертельная хворь, и про неё нельзя просто забыть. Мы поможем, кому сможем, похороним тех, кого спасти не смогли, получим нужные сведения, проведём в изоляции необходимый период времени и двинемся в путь. Всё будет как раньше. Кир простит меня. Правда ведь?
Я терзала губу, полная сомнений. То, что раньше казалось такой мелочью, теперь же…
Из другой комнаты раздался шум, и я поспешила к своим пациентам.
— Эти варвары убьют нас во сне.
— Нет.
Я пыталась успокоить старуху, пока вытирала её лицо. Она проснулась в поту, жар и вонь волнами исходили от её тела. Я добавила розовое масло в воду, и, казалось, оно побороло запах. Слабые глаза больной расширились от страха, и она вцепилась в меня со всем остатком своих сил, пока я омывала её лицо и грудь.
— Можете рассказать, что здесь случилось?
Она прищурилась и посмотрела на меня в замешательстве.
— Кто вы?
Я решила дать самый простой ответ.
— Лара, мастер-целитель, обучена Эльном из города Водопадов.
Неся ещё воды, вошла Айсдра с влажными волосами, но полностью одетая. Старуха напряглась, резко втягивая воздух сквозь зубы.
— Это огненные!
— Да, но она вас не тронет. Она мой друг.
Я попыталась заградить ей обзор своим телом.
— Кто вы? Что здесь произошло?
— Рахиль, целитель, обучена Трэйсом из Озёрного Края, — почти рассеянно ответила мне Рахиль, пытаясь рассмотреть, что делает Айсдра.
— Что здесь произошло, Рахиль? — повторила я вопрос.
Её глаза вернулись к моему лицу.
— Потница, она изменилась. Слишком быстро, слишком быстро!
— Расскажите.
— Три дня назад на главной дороге нашли двух чужестранцев, больных и истощённых.
Три дня назад? Эти люди заболели и умерли за три дня? У меня пересохло в горле.
Рахиль вцепилась в мои руки, не отрывая от меня глаз.
— Нас не предупредили, не было времени действовать. Некоторые уехали в город два дня назад, но всё, что мы смогли сделать, — это закрыть ворота и молиться Богине. Моя вина, я виновата, что они все погибли…