Айсдра уставилась на меня, медленно осознавая произошедшее, пока лицо не исказилось от боли, а глаза закрылись.
Я упала на пятки, ослабев от гнева и страха. Пот струился по моему лбу, в висках пульсировала боль. Что могло убить здорового человека за несколько часов? Что я сделала не так?
— Эпор, — с надломом произнесла Айсдра.
Словно зачарованная, я смотрела, как она взяла его за правую ладонь в ожидании отклика. Но ответа просто не могло быть, и она потянулась к его левой руке.
— Эпор, Барсук.
— Айсдра, он…
Я осеклась, так как она кивнула и встала взять его за левую ступню. Она снова назвала его по имени. Слёзы катились по её лицу. Тишина звенела. Айсдра схватила Эпора за правую лодыжку и глубоко втянула в себя воздух. Вздох оборвался всхлипом.
— Эпор, отрада моя, любимый, пожалуйста.
Мой плач стал её единственным ответом.
Она упала на колени, голова рухнула на грудь, и долго-долго молчала. Когда она наконец подняла голову, её лицо испещряли дорожки слёз. Айсдра поднялась с усилием, подошла к оружию и достала свой кинжал, острый и яркий. Она вернулась освободить Эпора от пут, от бренных оков. Покончив с этим, она опустилась на колени у изголовья. Погладила его волосы и прижала губы к уху.
— Увидимся за снегами, огонь моего сердца.
Она откинулась на пятки и повернула ко мне заплаканное лицо. Я предложила платок, но она отказалась.
— Пусть их заберёт ветер, трофей.
Я вытерла платком свои слёзы, пытаясь собраться с духом, а затем стала теребить ткань.
Возможно, мы могли сидеть так часами, утонув в своей скорби, но малышка заплакала и стала сучить ножками. Айсдра машинально подняла голову и встала проверить ребёнка. Я вспомнила про другого своего пациента и повернулась к кровати, только чтобы найти его бездыханное тело,забытое и оставленное без ухода. Я накрыла одеялом его лицо. Вина вызвала ещё больше слёз. Я ни разу не взглянула на него, после того как заболел Эпор. Какой из меня целитель! Все мои пациенты умерли на моих руках. Вся деревня мертва. Я опустила ноющую голову на ладони и зарыдала из-за потерь и моей глупости.
Я слышала, как Айсдра укачивает малышку, даже сквозь слёзы. Её низкий голос успокаивал, и мне удалось взять себя в руки. Голова болела слишком сильно, чтобы думать об ужасе последних часов. Но, в конце концов, я почувствовала прохладные пальцы на своей шее и позволила Айсдре отнести меня к очагу. Она опустила меня в кресло и вытерла лицо прохладной тканью. Дав мне напиться, она села на пятки и окинула серьёзным взглядом.
— Малышка? — прохрипела я.
— Здорова.
Айсдра продолжила молча меня изучать.
Я скользнула взглядом по телам на кроватях. Я чувствовала себя такой беспомощной. Сил не осталось, чтобы двигаться дальше. Я опустилась в кресло и закрыла глаза в отчаянии.
— Враг добрался до тебя, Лара.
Потребовалось немало времени, чтобы слова Айсдры дошли до моего сознания, и ещё больше, чтобы открыть глаза и признать правду. Я в онемении уставилась на Айсдру. Она вытерла моё лицо влажной тканью. Я пощупала лоб.
— Я больна?
Она кивнула. Во взгляде читалось смирение. Значит больна.
Я глубоко вдохнула и выпрямилась в кресле.
— Ты здорова? А малышка?
— Да.
— Забирай ребёнка и уходи. Омойтесь в уксусе. Держись подальше от остальных в течение сорока дней, Айсдра. Сорок дней. Если ты и малышка за это время не заболеете, то сможете безопасно вернуться к остальным после этого срока. Ты поняла?
Она склонила голову набок.
— А ты, Лара?
Я втянула воздух через нос и рукавом вытерла глаза.
— Ты уйдёшь и подожжёшь деревню. Так ты позаботишься о мёртвых, Айсдра. Сорок дней, поняла?
Она смотрела на меня, не повторяя вопроса, на который я не дала ответа.
Я рыдала. Боль в голове усиливалась.
— Айсдра, я прошу о милосердии. Убей меня.
— Это не твой путь, Лара.
Она нахмурилась, явно не принимая мою просьбу.
— Я поставлю под угрозу тебя, малышку или остальных. Даруй мне милость, Айсдра, сожги деревню и уходи. — Я набрала в грудь воздуха: — Я приказываю. Как военный трофей я прика…
Айсдра встала.
— Я сделаю то, что должна, трофей.
Она помогла мне встать. В голове начало стучать, и я уже больше не могла думать. Я с благодарностью опёрлась об Айсдру. Ноги еле волочились от боли.
Айсдра вывела меня на площадь и усадила у колодца. Камень приятно холодил спину. Я зажмурилась от солнечного света. Айсдра опустилась на колени рядом со мной и убрала влажные волосы с моего лица.
— Ты должна быть уверена в своём решении, Лара.
— Айсдра, даруй мне милосердие. Убей меня, забери младенца и беги. Но обещай мне, — я вцепилась в её руку, — Обещай мне, что не подойдёшь к людям. Сбереги Кира ради меня, Айсдра. Пожалуйста?
— Итак. — Она расправила плечи, как будто с облегчением, благодарная, что ей дали задачу. — Скоро ты сойдёшь с ума от лихорадки. Я привяжу тебя здесь, чтобы ты не ушла.
Она крепко обхватила мои запястья, и я стала наблюдать, как она на совесть связывает их бинтом. Как только дела было сделано, она подняла мои запястья к лебёдке и закрепила на толстой деревянной рукоятке. Я закрыла глаза, держа руки как можно выше, чтобы облегчить ей задачу.
Она снова опустилась на колени передо мной.
— Я должна подготовить деревню, Лара, а затем выполнить то, что должна. Понимаешь?
Я прикусила губу.
— Обещаешь?
Она кивнула.
— Я держу свои клятвы.
Я закрыла глаза и откинула голову на камни, слушая, как удаляются её шаги. Теперь тишину нарушало лишь моё прерывистое дыхание. Даже жаворонки не пели. Но в голове я слышала слова литании, молитвы за умирающих и мёртвых. Она раздавалась в ушах, как если бы я слышала, как слова эхом раздаются в храме во время заупокойной службы по моему отцу…
Милостивая Богиня, Леди Луны и Звёзд, будь со мной в час моей смерти...
Ох, я умру и никогда не увижу снова своего Кира, никогда не попрошу у него прощения и не испытаю единения наших тел. Слёзы навернулись на глаза. Я плакала от своей потери, потери своей любви, что могло бы произойти между нами, если бы он не разозлился, так разозлился...
Милостивая Богиня, Леди Луна и Звёзд, Всепрощающая, забудь мои обиды и пороки...
Я совершила так много ошибок. Гордыня заставила меня возомнить, что я смогу справиться с этой болезнью и вылечить этих людей, а теперь они мертвы, и всё по моей вине, по моей вине. Ох! Прости моё высокомерие и...
Раздался звук. Я открыла мутные глаза и увидела, что Айдсра ставит подле меня огромную корзину. Внутри, завёрнутая в дополнительные одеяла, спала малышка в обнимку с чашкой для кормления. Такая прекрасная девочка, чьё имя теперь утеряно, только потому что я не хотела признать, что могу потерпеть поражение. Я вытерла слёзы об рукав и уронила голову.
Милостивая Богиня, Леди Луна и Звёзд, Всепрощающая, узри моё покаяние...
… ибо я глубоко пожалела о своих ошибках. Не позволь остальным страдать из-за моих действий, пожалуйста, сбереги Маркуса и Кира, о, мой Кир, и Озара с Анной, сбереги, и дражайшая Богиня, пожалуйста... мой народ и его народ... сбереги...
Стук сердца становился всё хуже, моя одежда насквозь промокла от пота, но я всё равно горела. Я закрыла глаза, казалось на часы, но когда открыла их, то увидела, как Айсдра ходит из дома в дом, распахивая двери и разливая горючую жидкость.
Милостивая Богиня, Леди Луна и Звёзд, Сострадательная, приклони ухо Своё к молитве моей…
И Она пришла, ибо я увидела в сгущающихся сумерках первые мерцающие звёзды над горами. Но я не смогла удержать глаза открытыми, чтобы увидеть её дар, потому что пот застилал глаза и жёг. Я попыталась вытереть их о рукав, но на ткани не было и сухого клочочка.
Милостивая Богиня, Леди Луна и Звёзд, Блаженная, отведи меня в сад Свой и позволь познать успокоение.