Спустя пять лет, в 1953 году, Крюков и Русланова были реабилитированы. В этом важную роль сыграли усилия маршала Жукова. Зная Крюкова с начала 30-х годов, Жуков не только дал высокую оценку боевым и деловым качествам генерала, но, что самое главное, протолкнул его просьбу о пересмотре дела в верхах.
На мой взгляд, некоторые авторы излишне тесно увязывают арест Руслановой и Крюкова с опалой Жукова и его судьбой.
Ранее я упомянул о довольно громком послевоенном «ленинградском деле». Возникло оно в 1944 году и по ходу следствия втянуло в свою орбиту около ста человек. Все арестованные — работники партийных органов Ленинграда и связанные с ними москвичи, занимавшие видное положение в ЦК партии и правительстве, выходцы из ленинградских партийных структур. Среди подследственных оказались член Политбюро ЦК ВКП (б) Н. Вознесенский, секретарь ЦК А. Кузнецов, кстати, курировавший кадры органов госбезопасности, председатель Совмина РСФСР М. Родионов и другие.
О «ленинградском деле» немало написано и рассказано. Поэтому только отмечу, что проходившие по делу обвинялись в государственной измене и заговорщической деятельности. Им вменялось в вину стремление расколоть компартию изнутри с помощью организации оппозиционного центра в Ленинграде, подобно тому, как Зиновьев в прошлом пытался превратить ленинградскую организацию в опору своей антиленинской фракции.
Последующие исследования и пересмотр «ленинградского дела» показали, что оно было сфабриковано в результате борьбы за власть. Старые соратники Сталина боялись прихода к власти молодой ленинградской группы после его ухода. Опережая события, они решили убрать ленинградских конкурентов, расправившись с ними.
К «ленинградскому делу» органы военной контрразведки отношения не имели, среди арестованных военных не было. Правда, Сталин дал указание в связи с делом снять командование Ленинградского военного округа. Можно, наверное, говорить только о привлечении военных контрразведчиков к эпизодическому выполнению оперативных заданий по «ленинградскому делу». В одном из них довелось принять участие и мне.
Родионова ЦК партии снял с должности руководителя правительства РСФСР в феврале 1949 года, а арестован он был позже, если не ошибаюсь, в августе. В составе оперативной группы я принял участие в обыске на его квартире.
Дом, в котором жил с семьей Родионов, относился к новостройкам и находился на Садовом кольце, в глубине двора, недалеко от высотного здания, сооруженного почти на углу поворота с Садового кольца на Красную Пресню. Большая квартира состояла из двух объединенных между собой квартир, выходивших на одну лестничную площадку.
Квартира выглядела чистой и ухоженной. Обращало на себя внимание скромное убранство комнат, отсутствие каких-либо излишеств. Мебель, скорее всего, была казенной. В целом жилье на квартиру премьер-министра не тянуло. Очевидно, хозяева являлись поклонниками грамзаписей. Большой шкаф полностью заполняли патефонные пластинки с записью, главным образом, русских народных песен. Наверное, после увольнения с работы Родионов учился в Высшей партшколе ЦК. На его письменном столе лежала зачетная книжка слушателя. Содержавшиеся в ней экзаменационные оценки все были отличными.
Жена Родионова наш приход, предъявление ордера на обыск и сам обыск восприняла довольно спокойно. Мы застали у Родионовых гостей — полковника МВД с женой, пивших чай. Конечно, неожиданный приход сотрудников МГБ их явно смутил и расстроил. Они вынуждены были находиться у Родионовых всю ночь до завершения обыска. Прошел обыск без всяких осложнений. Никаких материалов, документов или каких-либо других улик, подтверждающих выдвинутые против Родионова обвинения, оперативная группа в квартире не обнаружила.
Как известно, Вознесенского, Кузнецова, Попкова, Капустина, Лазутина и в их числе Родионова Военная коллегия Верховного суда СССР, заседавшая 29–30 сентября 1950 года в Ленинграде, приговорила к расстрелу. Но еще раньше, до суда, смертный приговор всем указанным лицам вынесло на своем заседании Политбюро в полном составе, включая Сталина, Маленкова, Берию и Хрущева.
4 июля 1951 года ЦК ВКП(б) принял решение об отстранении В. С. Абакумова от обязанностей министра государственной безопасности, а спустя восемь дней его арестовали. Москвичи, проходившие в эти дни возле дома № 11 по Колпачному переулку, где жил Абакумов, могли видеть, что большие окна второго этажа особняка плотно зашторены. Снятие с должности и арест Абакумова явились для личного состава министерства полной неожиданностью.