Выбрать главу

лицом, направленным для исполнения официальных обязанностей».

Как видим, наёмничество определяется по отсутствию ГРАЖДАНСТВА воина. При этом

наёмничество законодательством сурово осуждается и приводит к ответственности по ст.359 УК

РФ: «Вербовка, обучение, финансирование или иное материальное обеспечение наёмника, а равно

его использование в вооруженных конфликтах или военных действиях – наказывается лишением

свободы на срок от четырёх до восьми лет». (!) Такому противоречию УК РФ и ВП удивляться не

приходится ибо то военное руководство, которое и обеспечило принятие нынешней Присяги,

видимо не ставило задачей иметь боеспособную армию, способную обеспечить защиту рубежей

страны. Задача ставилась на замену нынешней российской Армии на толпу вооруженных

гастарбатеров в российской форме, всякой не прижившейся у себя в республиках шелупони

«ценою подешевле». Так сказать армейский вариант реформы ЖКХ. Таким образом, нынешняя

ВП с ее ориентацией на наёмничество АНТИКОНСТИТУЦИОННА и ПРОТИВОПРАВНА. И

по нашему мнению, уполномоченным органам необходимо инициировать соответствующий

запрос в Конституционный Суд.

Через ВП государство на время воинской службы отказывается от

ВОЕННОСЛУЖАЩЕГО КАК ГРАЖДАНИНА. Военнослужащего лишают основных

юридических прав и свобод гражданина, лишают правовой связи с государством. В отношении

военнослужащего начинают действовать двойные стандарты. Военнослужащий должен следовать

Приказам и требованиям военного командования не соотнесенных с гражданским

законодательством особенно в боевой обстановке. Осудить же его могут по Уголовному кодексу

как раз за качественное исполнение приказов командования. Лишив военнослужащего

гражданства, государство так же освобождает себя от обязанностей защитить его от около

служебных тягот воинской службы, прежде всего тягот морального и материального обеспечения,

продолжающихся и после окончания службы.

ВП обращена к человеку как к АПАТРИДУ (т.е. человеку без гражданства, к тому же, -

апатриду бездуховному). Лишение гражданства осуществляют не бесплатно, т.к. взамен

военнослужащий по нынешней присяге, в отличие от советской, имеет право: БЫТЬ

БЕСЧЕСТНЫМ, ТРУСОМ, НЕДИСЦИПЛИНИРОВАННЫМ, НЕБДИТЕЛЬНЫМ, НЕ ХРАНИТЬ

ВОЕННУЮ и ГОСУДАРСТВЕННУЮ ТАЙНУ, он может «СТРОГО ВЫПОЛНЯТЬ

ТРЕБОВАНИЯ ВОИНСКИХ УСТАВОВ», но НЕ ВСЕХ, к тому же ПРЕКОСЛОВЯ и

ОГРЫЗАЯСЬ.

Он освобождается от ДОБРОСОВЕСТНОГО ИЗУЧЕНИЯ ВОЕННОГО ДЕЛА,

ВСЕМЕРНОГО СБЕРЕЖЕНИЯ ВОЕННОГО И НАРОДНОГО ИМУЩЕСТВА, он НЕ ДОЛЖЕН

БЫТЬ ПРЕДАН ДО ПОСЛЕДНЕГО ДЫХАНИЯ СВОЕМУ НАРОДУ И СВОЕЙ Родине.

Способна ли защитить Отечество Армия, укомплектованная такими бойцами.

Он не обязан выступить на защиту своей Родины, не обязан как воин Вооруженных Сил

защищать Родину МУЖЕСТВЕННО, УМЕЛО, С ДОСТОИНСТВОМ и ЧЕСТЬЮ, не щадя СВОЕЙ

крови и самой жизни для достижения полной ПОБЕДЫ НАД ВРАГАМИ».

В случае нарушения присяги, судя по ее нынешнему тексту, ВОЕННОСЛУЖАЩИЙ

ОСВОБОЖДЕН ОТ СУРОВОЙ КАРЫ ЗАКОНА, ВСЕОБЩЕЙ НЕНАВИСТИ И ПРЕЗРЕНИЯ

НАРОДА.

Отсутствующий последний пункт нынешней присяги делает её смешной (на юридическом

языке – ничтожной), т.к. военнослужащий не предупреждаетСЯ (себя) об ответственности за

несоблюдение воинских обязанностей через суровую кару ЗАКОНА, НЕНАВИСТЬ и ПРЕЗРЕНИЕ

НАРОДА. Благодаря этому пункту в советской присяге устанавливалась прямая и обратная связь

между законом и народом, с одной стороны, и военнослужащим с другой. Нынешний последний

абзац присяги разрывает подобную связь и напоминает хоздоговор («контракт») «юридического

лица» (военнослужащего) с текстом присяги через «посредника»: уставы, законы, конституцию и

т.д. Договор заключается с БУМАГОЙ, а НЕ с НАРОДОМ. А в случае, если ВП принял

негражданин РФ, ситуация еще хуже – как негражданин он выпадает из-под действия гражданских

законов страны, а ВП не возлагает на него ответственности за невыполнения военных законов,

3

приказов, распоряжений и мы получаем на своей территории махновца (возможно даже

национально чуждого русскому народу), которого сами и вооружили.

ВП писал явно какой-то «предприниматель» (или «юрист»), не чуствующий русского