В единичных случаях эта задача с 40-х годов XIX века стала возлагаться на военных представителей Императора, которые на основании двусторонних договоренностей со страной пребывания прикомандировывались к главам иностранных государств и входили в состав дипломатических представительств России в странах Запада. В переписке они назывались “корреспондентами Военного министерства” или “военными корреспондентами”, а число их было крайне ограничено — всего не более двух-трех.
В условиях войны ответственность за сбор сведений о противнике возлагалась на генерал-квартирмейстера Главного штаба армии[67]. Разведка неприятеля организовывалась Управлением генерал-квартирмейстера, состоящим, согласно «Уставу для управления армиями в мирное и военное время» 1846 г., из трех отделений: 1 — по размещению и движению войск; 2 — по части топографической, статистической и военно-исторической; 3 — по части инспекторской и хозяйственной Генерального Штаба. В военное время «к кругу действий» Управления были отнесены: «рекогносцирование неприятеля; общий свод сведений, доходящих о неприятеле из рекогносцировок, из рапортов начальников передовых войск, расспросов пленных и донесений лазутчиков». Эти обязанности возлагались на 1 и 2 отделения Управления генерал-квартирмейстера.
В мирное время Управление генерал-квартирмейстера армии разведывательную деятельность не вело, а собирало «статистические и топографические сведения о крае, армией занимаемом».
В части организации разведки Уставом 1846 г. был учтен опыт существования в Действующей армии с 1812 по 1815 гг. Высшей воинской полиции. Так, учреждалась должность генерал-полицмейстера Армии, которому вменялось следить в мирное и военное время «за благоустройством армии средствами тайной наблюдательной полиции». Но кроме этого, в военное время на него возлагалась организация разведки «тайными средствами». Согласно Уставу, генерал-полицмейстер был обязан «употреблять все зависящие от него способы и средства для доставления посредством лазутчиков вернейших о неприятеле сведений», которые через Начальника Главного штаба Армии должны докладываться генерал-квартирмейстеру. В Уставе отмечалось, что «собрание сведений о неприятеле в военное время составляет предмет особенной важности» в деятельности генерал-полицеймейстера.
Основной расчет в военном ведомстве в мирное время по-прежнему делался на разведывательные сведения военного и военно-политического характера, добываемые зарубежными представительствами МИД России.
Сложившийся к этому времени механизм получения военной информации от Министерства иностранных дел выглядел следующим образом.
Изначально испрашивалось “Высочайшее соизволение” на привлечение представительства (представительств) России за рубежом к сбору разведывательной информации в военной области. Следующий шаг — выделение руководством министерства иностранных дел из числа дипломатических сотрудников за границей конкретного человека для решения поставленной задачи. Нередко такую кандидатуру выдвигало само военное ведомство. Им же формулировались и адресовались с указанием срока исполнения либо посольству в целом, либо отдельным его сотрудникам разведывательные задачи как в общей форме, так и конкретно.
В ряде случаев военный министр обращался к Министру иностранных дел напрямую, минуя высшую инстанцию — Императора, с просьбой обеспечить добывание соответствующей информации. При этом предполагалось, что при необходимости соответствующие указания будут незамедлительно даны или подтверждены монархом. Иногда такие просьбы ставились военным министром, а во время боевых действий — командующим армией непосредственно перед начальником Департамента внутренних сношений МИД, который передавал их в подразделения МИД, отвечавшие за “все политические дела, касающиеся Западной Европы и Западного полушария”
Характерное этом отношении письмо военного министра А.И. Чернышева на имя министра иностранных дел К.В. Нессельроде от 20 декабря 1843 года (1 января 1844 года):
“Одна из обязанностей вверенного мне министерства состоит в собирании по возможности верных сведений о военных силах и способах иностранных государств, — писал Чернышев. — Сведения эти доставляются. как Вашему сиятельству из прежней моей переписки известно, корреспондентами военного министерства в чужих краях. О некоторых государствах оные весьма удовлетворительны. Но об Австрийской империи нет вовсе полных и верных сведений.
67
Макаров И.С. О процессе формирования организационной структуры военной разведки Российской империи (поел, треть XIX — нач. XX вв.) // Многоликая история. Сборник статей Российского университета Дружбы народов. М., 1997. С. 202—220.