Авторы документа не задавались целью дать определение употребляемых понятий «агент», «лазутчик», «шпион». Связь с агентами, которые находились в нейтральных и неприятельских странах, предлагалось поддерживать через «надежных офицеров» или «разнощиков писем». Лазутчики же, как следовало из документа, посыпались в «неприятельскую армию» и возвращались обратно с собранными сведениями. Признавалось «полезным» иметь от лазутчиков письменные доказательства «об их услугах». К «ложным лазутчикам» были отнесены те, кто «приносят новости неважные и никогда не доставляют других, кои могут или должны вероятно знать», а также «ложные дезертиры», «кои предаваясь к неприятелю и вступая в его службу, уходят обратно и приносят известия». Как только лазутчик подозревался «двойным», предписывалось «немедленно довести до его сведения важные ложные известия, и в то же время, описав его приметы, сообщить всей цепи корреспондентов, с предписанием наблюдать за ним и давать ему ложные известия».
Грань между понятиями «лазутчик» и «шпион» была неопределенной и, по сути, оба понятия являлись синонимами. На шпиона возлагались задачи по наблюдению за лазутчиком: «Сверх разного рода лазутчиков, должно набирать из слуг, продавцов и ремесленников партии шпионов, определяемых к наблюдению за поведением лазутчиков, впадина в подозрение. Они обязаны следовать за сими последними, даже в неприятельский стан, если сие нужно». Подобная рекомендация была не только вредна, но и пагубна и, судя по всему, осталась «на бумаге».
Генерал от инфантерии князь Багратион, командовавший в 1812 г. 2-й Западной армией, в докладной записке военному министру писал: «А как я намерен в сомнительные места для тайного разведывания делать посылки под иным каким предлогом достойных доверенности и надежных людей, то для свободного проезда за границу неугодно ли будет Вашему Высокопревосходительству прислать ко мне несколько бланков паспортов за подписанием господина канцлера, дабы… удалить могущее пасть подозрение» (Отечественная война 1812 г. Материалы ВУА.Т. VII. С. 151).
Появление производных от разведывать и их закрепление в специальной терминологии происходило постепенно. «Словарь Академии Российской, по азбучному порядку расположенный», изданный в 1806–1822 гг., приводит только слова разведывать, разведывание. Согласно словарю, разведывать, разведать — «чрез разные способы стараться узнать то, что неизвестно; доискиваться, допытыватъея, допрашиваться», разведывание — «старание узнать о чем-либо» (Словарь Академии Российской, по азбучному порядку расположенный. Ч. V. СПб., 1822. С. 818), что подтверждается вышеприведенной цитатой.
Багратион изначально не собирался ограничиваться организацией тактической разведки, опираясь в основном на лазутчиков. Еще в конце 1810 г., 26 ноября, он запросил разрешения военного министра на организацию постоянной агентуры в Австрии, в самой Вене. Для этого нужно было «иметь сношения в Вене с нашим министром Штакельбергом». Барклай такого разрешения не дал, так как на Штакельберга уже замыкалась целая сеть агентов. Но все это Багратиону не объяснялось, видимо, по причине секретности. Последний нервничал, его письма к военному министру были полны раздражения и почти не скрываемой обиды.
Особенностью организации разведки в предвоенный период и с началом боевых действий являлось использование в качестве лазутчиков местных жителей и в первую очередь евреев, плотно заселявших как приграничные западные области России, так и сопредельные с ней территории. Занимаясь торговлей и имея родственников за границей, они могли совершать частые легендированные переезды из одного населенного пункта в другой. «…Получено нижеследующее от посланного за границу еврея Янкеля Иоселевича, приехавшего из герцогства Варшавского в Пруссию…» — докладывал генерал-лейтенант Багговут военному министру 3 июня 1812 г.
Известны единичные случаи, когда в качестве лазутчиков использовались военные. «…Полученные мною заграничные известия оставленного в Полангене полковником Ареншильдом инж.-капитана Кетрица при сем имею честь препроводить к вашему высокопревосходительству, из которых усмотреть изволите, что неприятель приступает к постройке мостов на Немане…» — докладывал генерал-лейтенант Витгенштейн военному министру 5 июня 1812 г. (Отечественная война 1812 г. Материалы ВУА.Т. XIII. СПб., 1909. С. 43). Накануне войны в качестве лазутчика за границу был послан в партикулярном платье капитан Черниговского мушкетерского полка А.И. Нейдгарт[31]. Поскольку о его поездке узнала полиция герцогства Варшавского и она закончилась провалом, Барклай запретил использовать офицеров для подобных целей. Иногда в качестве лазутчиков выступали отставные офицеры и подданные других государств.
31
Нейдгарт Александр Иванович (25.10.1784—27.08.1845, Москва), генерал от инфантерии (с 1841), генерал-адъютант (с 1825). Из дворянского рода, происходящего из Австрии, один из представителей которого в конце XVII в. выехал в Россию, где поступил на военную службу. Сын действительного статского советника. Получил домашнее образование. Службу начал в 1798 подпрапорщиком во Фридрихсгамском гарнизоне, β 1803 переведен в Невский пехотный полк. В 1807 назначен адъютантом Рижского генерал-губернатора генерала от инфантерии гр. Ф.Ф. Буксгевдена, с которым совершил в этом же году поход в Пруссию. В 1808–1809 участвовал в Русско-шведской войне, за отличие был произведен в капитаны и награжден золотой шпагой. В 1809 служил в Черниговском пехотном полку. В начале 1812 переведен в Свиту Е.И.В. по квартирмейстерской части, где занимался составлением обзора западных границ России. Во время Отечественной войны 1812 состоял при штабе корпуса генерал-лейтенанта гр. П.Х. Витгенштейна, участвовал в ряде сражений, был тяжело ранен в грудь навылет, за храбрость удостоен ордена Св. Георгия 4-й степени, а также чина подполковника. Участник Заграничного похода 1813–1814, был в сражениях при Дрездене, Кульме, Лейпциге и др. Г10 окончании войны был командирован для обозрения границы России с Австрией. В 1816–1817 начальник штаба 4-го и 5-го пехотных корпусов. В январе 1818 произведен в генерал-майоры. В 1823–1831 начальник штаба Гвардейского корпуса. 14 декабря 1825, во время восстания декабристов в СПб., проявил энергию и распорядительность в подавлении восстания. В ходе Русско-турецкой войны 1828–1829 вместе с частями Гвардейского корпуса находился при осаде крепости Варна и за отличие произведен в генерал-лейтенанты. В апреле 1830 назначен и.о. генерал-квартирмейстера Главного штаба Е.И.В. с оставлением в должности начальника штаба Гвардейского корпуса. Во время подавления польского восстания 1830–1831 состоял при главной квартире Действующей армии, временно и.о. начальника штаба, участвовал в ряде сражений, в том числе при штурме Варшавы. По окончании военных действий, в октябре 1831, назначен заведующим Школой гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров и вновь возвратился к управлению Главным штабом Е.И.В. В 1832 находился с секретным дипломатическим поручением в Берлине. С 1834 — командир 1-го пехотного корпуса, с 1836 — командир расположенного в Москве 6-го пехотного корпуса. В 1841 — временно и.о. Московского военного генерал-губернатора. В октябре 1842 — январе 1845 — главноуправляющий Закавказским краем и командир Отдельного Кавказского корпуса. Предпринял ряд военных операций против горцев, без существенных результатов. В январе 1845 назначен членом Военного совета, но в связи с расстроенным здоровьем в июне того же года вышел в отставку, а через два месяца скончался. Удостоен ряда высших российских орденов, до ордена Св. Александра Невского с бриллиантовыми знаками включительно. Современники оставили разноречивые отзывы о Нейдгарте. Согласно одним оценкам, «Нейдгарт происходил из темного немецкого семейства, был брюзгливый маленький человечек, искательный и низкопоклонный до подлости перед сильными и влиятельными личностями…» Генерал-адъютант гр. Г.Ф. Толь, со своей стороны, писал: «Отличный корпусной командир быть может…имеет весьма хорошее образование, мягок в обхождении, любим подчиненными и уважаем начальниками; храбр без опрометчивости и благоразумен во всех своих действиях»