15 февраля 1811 г. Наполеон подписал декрет о начале формирования Великой армии, костяк которой составили французские войска, усиленные воинскими коптингентами, выставленными союзниками Франции — Королевствами Италии и Обеих Сицилий, государствами Рейнского союза, Герцогством Варшавским, Швейцарией, Данией, Португалией и др. Всего было сформировано 35 пехотных дивизий, И дивизий кавалерийского резерва и 27 кавалерийских бригад при 1066 орудиях.
24 февраля 1812 г. Наполеон заключил договор о наступательном и оборонительном союзе с Пруссией. В случае войны с Россией Берлин должен был выставить 20-тысячный вспомогательный корпус. Остальные части прусской армии должны были быть переведены в крепости без права передвижения. 14 марта 1812 г. аналогичный договор был заключен с Австрией. Вена, как и Пруссия, в случае русско-французской войны обязывались выставить вспомогательный корпус численностью 30 тыс. человек.
Пруссия и Австрия не были надежными союзниками Франции, но Наполеон прежде всего стремился к абсолютной внешнеполитической изоляции России, сорванной Кутузовым на турецком направлении (16 мая 1812 г. завершилась Русско-турецкая война, длившаяся с 1806 г.).
В течение первой половины 1812 г. Наполеон беспрепятственно сконцентрировал на русской границе основные силы Великой армии. В ее первый эшелон вошло 450 тыс. человек, во второй — более 200 тыс. человек.
Численность всех вооруженных сил России, включая нерегулярные части, равнялась 622 тыс. человек. Из них на западной границе удалось собрать 210–220 тыс. человек (Айрапетов Олег. Внешняя политика Российской империи (1801–1914). М., 2006. С. 56–57).
Чтобы скрыть истинные размеры и цели передислокации Великой армии от русского командования, во французских корпусах осуществлялся целый комплекс мероприятий по дезинформации: распускались ложные слухи, производилась демонстрация войск с целью убедить русских в том, что основные силы концентрируются в районе Варшавы, т. е. в центре стратегического развертывания Великой армии. Для большей убедительности под Варшаву был направлен двойник Наполеона. Было объявлено об инспекции V корпуса, развернутого в этом районе.
К мероприятиям по дезинформации накануне войны прибегала и Высшая воинская полиция. В мае 1812 г. на связь с графом Нарбонном, находившимся в Вильно в качестве личного посланца Наполеона к Александру I, вышел агент Санглена — отставной ротмистр русской армии Д. Саван[44]. Последний, являясь помощником французского резидента в Варшаве барона Биньона, в ходе встреч передал подготовленную по распоряжению Барклая дезинформацию о дислокации русских войск и о планах первых оборонительных операций. Из этих планов следовало, что русские войска дадут сражение Великой армии в пограничной полосе, а не отступят в глубь территории страны, как это оказалось в действительности (Безотосный В.М. Указ. соч. С. 100).
Еще в сентябре 1811 г. полковник Ф.В. Тейль фон Сераскерксн советовал «вести длительную и упорную войну», так как Наполеон рассчитывал на быстрый успех. Он предлагал отступать, «избегать генерального сражения», действовать отрядами легкой конницы в тылу противника, стараться затянуть войну до зимы.
Аналогичные мысли высказывал и А.И. Чернышев. Он исходил из тезиса: «в политике, так же как и военном искусстве, главное правило заключается в том, чтобы делать противное тому, чего желает противник».
Полковник Чернышев выдвинул идею отступления: «Затягивать на продолжительное время войну, умножать затруднения, иметь всегда достаточные армии в резерве… Этим можно совершенно спутать ту систему войны, которой держится Наполеон, заставить отказаться от первоначальных своих планов и привести к разрушению его войска вследствие недостатка продовольствия или невозможности получать подкрепления, или вынудить к ложным операциям, которые будут для него гибельны» ("Отечественная война 1812 г. Материалы ВУА. Т. VII. С. 110). В заключение русский офицер был категоричен: «Это единственный образ действия, которому должно следовать наше правительство в таких затруднительных и важных обстоятельствах». Оценивая политическую ситуацию, Чернышев предсказывал, что если война продлится две-три кампании, то победа будет на стороне России и Европа освободится от своего угнетателя.
Идеи Тейля и Чернышева были развиты и получили законченное выражение в написанной в г. Вильно 2 апреля 1812 г. записки Чуйкевича «Патриотические мысли или политические и военные рассуждения о предстоящей войне между Россией и Францией…». В ней подводился итог анализа разведывательных данных и давались рекомендации русскому командованию. Чуйкевич высказался за необходимость вести оборонительную войну, придерживаясь при этом правила «предпринимать и делать совершенно противное тому, чего неприятель желает» (подчеркнуто в оригинале — Примеч. авт.). По его мнению, гибель наших армий могла иметь пагубные для всего отечества последствия.«Потеря нескольких областей не должна нас устрашать, — писал автор, — ибо целость государства состоит в целости его армий». Он выдвинул следующую стратегическую концепцию войны: «Уклонение от генеральных сражений, партизанская война летучими отрядами, особенно в тылу операционной неприятельской линии, недопускание до фуражировки и решительность в продолжении войны: суть меры для Наполеона новые, для французов утомительные и союзникам их нетерпимые». «Надобно вести против Наполеона такую войну, к которой он еще не привык…», «…соображать свои действия с осторожностью и останавливаться на верном», заманивать противника вглубь и дать сражение «со свежими и превосходящими силами» и «тогда можно будет вознаградить с избытком всю потерю, особенно когда преследование будет быстрое и неутомимое» (Безотосный Виктор. Секретная экспедиция // Родина. 1992. № 6–7. С. 22–25).
44
Саван Давид (1761 — после 1813), отставной ротмист русской армии. Коренной француз, его подлинная фамилия — Savant, что в переводе означает «знаток». На русской военной службе с 1788. Участник Русско-турецкой войны 1787–1791 (штурм Очакова и Измаила), кампаний 1792 и 1794 в Польше. Проживал с семьей в Герцогстве Варшавском. Выйдя в отставку, хотел получить место учителя. Начальник генерального штаба польской армии генерал Фишер обещал помочь в подыскании места работы, но поставил условие — Саван должен будет выполнять поручения французского резидента барона Биньона в Варшаве. Саван, находившийся в безвыходном положении, вынужден был принять предложение генерала Фишера. На службе в полиции г. Варшавы. Отправлен с разведывательными задачами в Россию (в район Прибалтики). После перехода границы добровольно явился к русскому командованию и дал согласие сотрудничать в пользу России. С его помощью перед Отечественной войной 1812 удалось выявить ряд агентов наполеоновской армии. Во время приезда в Вильно личного посланника Наполеона к Александру 1 Луи Нарбонна передал дезинформационные материалы. В начале войны отправлен вместе с сыном в Казань. Савану была назначена ежегодная пенсия в 1 тыс. рублей.