Ваня огорчился, но смирение по поводу отработки ему явно не давалось:
— А может, дадите мне ещё один шанс? — робко попросил он.
Преподаватель скрипуче и демонстративно повернул голову к Ивану и сказал фразу, которая впоследствии была обыграна уже не в одном спектакле и кинофильме, и даже переписана некоторыми классиками эпохи Возрождения:
— Простите меня, но я вам не эволюция, чтобы давать шанс беспозвоночным.
Группа засмеялась, а Ваня покорно опустился на свою табуретку.
Покончив с Ваней, преподаватель неторопливо продолжил:
— Тогда, про, как мы уже выяснили, мужскую промежность расскажет нам… расскажет нам… Михаил Сердеевич.
Михалыч с меньшим рвением схватил промежность, и она ему уже не казалась прекрасной.
— Итак, назовите фасции промежности.
— У промежности есть фасциа… фасциа… — протяжно тянул по латыни отвечающий, косясь на группу в поисках подсказки.
— Так. Не знаете, — констатировал преподаватель, выводя верхнюю часть двойки. — Второй вопрос. Мышечные слои промежности.
— Мышечные слои?.. — Михалыч понял, что он всё-таки долго пробыл в любимой клинике ВПХ.
— Так. Однако уже шея появилась, — улыбался Геннадий Иванович, продолжая рисовать оценку. — Контрольный вопрос. Чем ограничена промежность? — Ручка так и осталась в журнале, ожидая окончания выведения оценки.
— Ограничена спереди: мошонкой у мужчин, а у женщин…
— У женщин не надо. Успеете ещё, — перебил Михалыча преподаватель и напомнил: — Мы сейчас про мужскую промежность говорим.
— Сзади, — продолжал товарищ, — она ограничена выходящим отделом прямой кишки, именуемой анусом. А с боков — связками. — И он перечислил связки.
— А по-латыни? — не унимался препод.
— Лигаментум такая-то и такая-то, — назвал требуемые связки академик.
— Хорошо. Жаль только двойка сорвалась. Как говорится: гусь уплыл и растворился в камышах, — расстроился Геннадий Иванович, выводя «тройку», которая без пяти секунд чувствовала себя самой настоящей «двойкой». — Кстати, — как бы вспомнил он. — А как ещё называется расстояние между передней и задней границами промежности?
— Ништяк, что ли? — неуверенно произнёс Михалыч, сомневаясь, что препод шутит.
— Точно. Ништяк! Садитесь, Михал Сердеевич.
Академик уселся, явно довольный отсутствием новой отработки по анатомии. И не сорвавшимся увольнением. Тем временем педагог продолжал:
— А вот Павел Васильевич поведает нам о мышцах половой области мужчин. Прошу.
— Мускулюс кремастер — мышца, поднимающая яичко, — сразу выпалил Пашка, поскольку только её одну и знал.
— Хорошо, — удовлетворился завуч. — А её функции? — он сделал паузу и подсказал: — Их семь.
— Первая функция: поднимает яичко. Вторая: выдавливает последние капли мочи из мочеиспускательного канала. Третья. третья. — Здесь Павел замялся, поскольку знал лишь первые две функции. Знал он их потому, как первая соответствовала названию мышцы, а вторую из-за того, что именно «благодаря» ей очень часто и мокнут трусишки, когда куда-нибудь торопишься. Остальные функции практической роли в жизни Пашки (и остальных мужчин) абсолютно не играли.
— Понятно, — протянул завуч. — Вам тоже гуся.
Иванович уже стал рисовать «неуд», как кто-то из группы прогорланил:
— Товарищ капитан. А ему нельзя гуся, у него сегодня день рождения.
— Правда? — удивился капитан. — А ну-ка дайте свой военник, — обратился он к Павлу.
Взяв документ, завуч удостоверился в истине:
— Точно день варения. Поздравляю, — он протянул Пашке военный билет и добавил: — Ну, тогда пять, так сказать, гусь наоборот. Садитесь.
Пашка сел и искренне поблагодарил учебный отдел, поставивший сегодняшний урок ровно в его день рождения. Правда, он знал, что Геннадич в будущем спросит с него вдвое. Ведь никто не забыт..
Вот подобным образом и проходили занятия. Ещё мы писали «летучки», сдавали промежуточные зачёты и учили, учили, учили. В итоге и «гусей» хватали, и снова учили. Латынь же, всё же. Анатомия.
Лекция 9 НОВЫЙ НЕРВ
Непросто быть наполовину умным — вторая половина выдаёт.
Конечно, с уроков по нормальной анатомии мы много чего полезного для жизни вынесли. Я сейчас говорю не о материальных ценностях, дабы отдельные граждане про воровство не подумали. Нет. Мы выносили знания. И сразу пользовались ими. На практике. Ведь где ещё найдёшь такое заболевание, как «пубархит»? Да нигде не найдёшь, потому как это наше академическое братство его придумало, чтобы при спорах товарищей подкалывать. А родилось это заболевание от слова «пубарха», что с анатомической точки означает волосики на мошонке.