Главной военно-морской базой была Сурабайя (на острове Ява), а вспомогательными Танджонг Приок (Ява), Макассар (Целебес) и остров Риув (на выходе из Малаккского пролива). Морская авиация насчитывала около 100 боевых и учебных самолетов типов «Фоккер», «Коолховен» и «Дорнье», находившихся на аэродромах Морокрембанган (возле Сурабаи), Танджон Приок, Амбон (Молуккские острова) и Таракан (остров Борнео).
Однако у этих, на первый взгляд значительных, сил имелось уязвимое место. Состав экипажей кораблей был смешанным, ибо Голландия, следуя примеру других колониальных держав, привлекла к военной службе на заморских территориях местное население. Например, в 1929 году в сухопутных войсках в Ост-Индии служили 30.296 индонезийцев и только 8.022 голландца; на кораблях соотношение составляло 52:48 в пользу индонезийцев.
В такой ситуации голландские власти, ввиду нарастания национально-освободительного движения (например, в 1925―27 гг. произошло восстание на острове Ява), в большей степени могли полагаться на военно-морские силы, чем на сухопутные. Вследствие этого, Ост-Индская эскадра выполняла еще одну, мало почетную функцию — она являлась своего рода резервом для полицейских сил, охранявших колониальное владычество Королевства Нидерландов.
Кризис 1929 года болезненно затронул Голландию. Доходы от колоний сократились на 9 млн. гульденов (16,7 %), правительству пришлось прибегнуть к жестким сокращениям бюджета. Они коснулись и военного флота; жалованье голландских моряков снизилось на 14 %, индонезийских — на 17 %. Эти 3 % разницы должны были, по мнению властей, укрепить престиж «белого человека», но на деле только озлобили индонезийцев.
Центром смуты стала военно-морская база Сурабая, гарнизон которой состоял из 4200 моряков, в том числе 2200 индонезийцев. Среди последних была создана нелегальная антиколониальная организация. Наибольшее влияние она имела на броненосце береговой обороны «De Zeven Provincien», 200 человек из экипажа которого входили в нее. Поэтому именно этот броненосец руководители организации избрали в качестве корабля, который первым поднимется на борьбу за права индонезийских моряков. В определенной степени революционные настроения охватили также и моряков-голландцев, среди которых большое влияние имели социалистическая партия и нелегальная коммунистическая партия. Однако командование базы ухитрилось не заметить повсеместного недовольства.
2 января 1933 года «De Zeven Provuncien» вышел из Сурабаи, направляясь на учения, которые должны были проходить вдоль побережья Явы и Суматры, со стрельбами в районе острова Сибероет. В течение месяца корабль заходил во все крупные порты обоих островов, а 2 февраля он вошел в Улеле — аванпорт Котарадии (остров Суматра).
Тем временем ситуации постепенно становилась угрожающей. 30 января пришла радиограмма, сообщавшая о бунте моряков на авиабазе Морокрембанган; на самом «De Zeven Provincien» имели место случаи братания индонезийцев с голландцами. Восстание на броненосце готовил комитет, который возглавляли индонезиец мат Кавиларанг (рулевой) и голландец мат Босхарт (машинист). Они напрасно ждали сигнала из Сурабаи.
В конце концов комитет решил поддержать сражающихся на суше товарищей: захватить корабль и направиться в Сурабаю. Восстание назначили на вечер 4 февраля, когда капитан и несколько офицеров должны были сойти на берег, чтобы отправиться на банкет, устраиваемый голландским резидентом.
Соотношение сил складывалось в пользу повстанцев: на броненосце оставались 69 голландцев (16 офицеров, 9 унтер-офицеров и 44 матроса) на поддержку которых восставшие возлагали большие надежды, против 187 индонезийцев (3 унтер-офицеров и 184 матросов). Повстанцы надеялись, что матросы-голландцы поддержат их. Главным препятствием являлось отсутствие оружия, удалось раздобыть всего лишь несколько пистолетов и гранат.
Когда командование корабля отплыло на банкет, среди экипажа воцарилось оживление, что привлекло внимание оставшихся на борту офицеров. Произошла стычка между поручиком ван Бовеном и одним из матросов, ускорившая восстание. По сигналу Кавиларанга матросы арестовали голландских офицеров и унтер-офицеров, почти без выстрелов захватили радиостанцию и ружейный парк.
Около часа ночи командиру броненосца командиру Эйкбоому (Eikboom) доложили, что его корабль стоит на рейде с погашенными огнями, но под парами. Когда встревоженный капитан появился на берегу, «De Zeven Provincien» уже снялся с якоря и выходил в море. Местный голландский гарнизон (800 человек) тут же поднялся по тревоге, но предпринятые меры явно запоздали. В порту находилось лишь вспомогательное судно «Aldebaran», на который прибыл командир броненосца с несколькими офицерами. Они пустились в погоню за взбунтовавшимся кораблем… со скоростью 8 узлов.
Одновременно о чрезвычайном происшествии было доложено командованию Ост-Индской эскадры в Сурабае, что повлекло немедленную мобилизацию сил. Спешно была сформирована группа кораблей, которую возглавил командир Ван Дульм (капитан крейсера «Java»). В нее вошли легкий крейсер «Ява», эсминцы «Piet Hein» и «Evertsen».
Утром 5 февраля эта группа двинулась в сторону Зондского пролива, поскольку по сведениям, полученным с судна «Aldebaran», мятежный броненосец направлялся к юго-восточным берегам Суматры. В район пролива вышли также подводные лодки «К-VII» и «К-XI», а в Танджонг Приок прибыло звено гидросамолетов-бомбардировщиков типа «Дорнье».
Известие о восстании на броненосце «De Zeven Provincien» молнией облетело весь мир. Многие газеты сравнивали взбунтовавшийся корабль с русским броненосцем «Потёмкин», восставшим в 1905 году. Голландское правительство собралось на чрезвычайное заседание. Оно опасалось, что бунт на броненосце может стать искрой в бочке пороха, каковой являлась тогда голландская Ост-Индия. Было решено срочно списать на берег всех матросов-индонезийцев с кораблей Ост-Индской эскадры.
Голландский эсминец «Piet Hein»
Утром 7 февраля «De Zeven Provincien», на котором никто понятия не имел о поднявшейся вокруг него шумихе и о нависшей над ним угрозе, находился возле острова Ниас, двигаясь со скоростью 7,5 узлов в юго-восточном направлении.
Однако революционный комитет, взявший на себя командование кораблем, вопреки ожиданиям властей не планировал никаких акций, могущих привести к кровопролитию. Цель выступления сводилась к трем требованиям: 1) улучшить экономические условия службы; 2) прекратить дискриминацию индонезийцев голландскими офицерами; 3) освободить моряков, арестованных после бунта в Морокрембангане. Именно ради этого корабль шел в Сурабаю. Радиостанция броненосца через каждые несколько часов посылала в эфир телеграммы, содержавшие указанные требования, заканчивая их фразой: «Все в порядке. Раненых нет — экипаж.» Эти радиограммы постоянно принимала радиостанция гидрографического судна «Eridanus», которое вместо «Aldebaran» теперь шло вслед за взбунтовавшимся кораблем и на которое перебрался Эйкбоом.
Утром 9 февраля «De Zeven Provincien» находился в районе острова Энганьо, в 108 милях от Зондского пролива. А в 9.30 к острову подошли корабли группы Ван Дульма и остановились, ожидая сообщений с «Eridanus».
Ван Дульм вполне обоснованно волновался по поводу предстоящего столкновения с броненосцем, который мог оказаться грозным противником. Броненосец мог выпускать 280-мм снаряды весом в 270 кг, которые с расстояния 10 км пробивали 150-миллиметровую броню. Крейсер «Java» имел бортовую броню 50 мм, а на палубе только 25 мм и стрелял 150-мм снарядами весом 46 кг, не слишком опасными для хорошо бронированного «De Zeven Provincien» (бортовая броня 150 мм, палуба 50 мм, башни ГК 250 мм). Оба эсминца (вместе 8 орудий калибра 120 мм) своими 24-килограммовыми снарядами не многим могли помочь; сомнительно было также, что броненосец позволит им подойти на расстояние прицельного торпедного залпа. Вся надежда оставалась на гидросамолеты, к которым присоединился четвертый бомбардировщик — «Фоккер Т-IV».
Ночь с 9 на 10 февраля прошла на кораблях Ван Дульма в нервном ожидании сообщений с «Eridanus» и присоединившегося к нему минного заградителя «Gouden Leeuw». Не было только рапортов с обеих субмарин, патрулировавших у входа в Зондский пролив. Впрочем, Ван Дульм не имел четкого плана по их использованию.