-- Так и придется сделать. Пока вы пили за здоровье новобрачных, мы и дали работу всем - и вам, как корабельному доктору, и призовому агенту. К сожалению, и морю, похоронив Дика Чейни, как подобает моряку.
--Расскажите подробнее, а то раненые больше стонали, чем рассказывали.
--Фоветта 'Эро' из Тулона, капитан Морис Венло. Был такой.
--А что за разновидность судна? Вот видите, я стараюсь узнать побольше, хотя мичмана ко мне все-таки не прикрепили и обрекли на прозябание в невежестве.
--Да? Забыл, увы. Фоветта... Она по виду напоминает шебеки-помните, я показывал, как они выглядят. Французские фоветты короче шебек и шире, на них бывает три мачты с латинскими парусами, но встречаются и такие, как мы вчера взяли- с прямыми парусами на фок-мачте и грот-мачте, а бизань-латинская. Строят такие суда и в Генуе, причем на них можно снять латинское вооружение и поставить прямое, и даже в плавании. Вчера утром был шквал, и, когда видимость восстановилась, мы увидели по правому борту эту 'Эро' под французским флагом. Мы тут же подняли 'Юнион Джек'. Расстояние меж нами и фоветтой было даже меньше полумили, поэтому погоня была кратковременной, но французы решили драться, что меня сильно удивило, потому что на ней было всего три вертлюжные пушки и команда семнадцать человек. В таких условиях я бы стал драться против алжирских пиратов, но не против цивилизованных людей! Я сначала думал, что они перепутали нас с мусульманами, но нет, они правильно поняли, кто мы. Поэтому пришлось дать залп картечью по палубе, а потом свалиться на абордаж. Итого у них четырнадцать убитых, остальные в плену.
--А среди них раненые есть?
--Да, двое. Один-разрублено плечо (это я постарался), у другого-что-то с ногой. Третий получил только несколько синяков и царапин на лице.
--Где же они? Я хотел бы их осмотреть.
--В трюме, но вы, Тобиас напрасно беспокоитесь, ваш Эванс им помогал. Но если хотите, после завтрака гляньте, что там с ними.
--Всенепременно. Но почему столько убитых, а раненных и пленных почти нет?
-- Я несколько раз беседовал с армейцами. Они утверждают, что самые тяжелые потери несет отступающая армия. Даже штыковые схватки линий лоб в лоб и резня в проломах крепостных стен столько мертвых не дает. И происходит это потому, что преследующий входит в раж настолько, что не щадит никого. Догоняет, рубит и колет, и даже мольбы о пощаде не помогают. Настолько человек опьяняются кровью и убийством. Только через некоторое время он теряет эту кровожадность и успокаивается. Потому и при защите крепостей принято обороняться только до определенного момента. Иначе, когда разгоряченные штурмующие ворвутся внутрь крепости, то там истребляется все живое. Зачастую даже домашние животные. В абордажной схватке убежать особенно некуда, разве что за борт или вниз в трюмы. Потому если задержаться со сдачей-получается такая же картина. Да и не выживает человек после глубокой колотой раны абордажной пикой в грудь и живот. Это если рубануть катласом вдоль туловища, то человек выходит из боя от боли и потери крови, но выжить вполне может. Ну и картечь по ним тоже хорошо прошлась. Потом мы долго занимались заменой парусов и сплесниванием снастей.
--Да, чуть не забыл спросить, какой груз?
-- Соль и армейское обмундирование. Вот насчет последнего- не знаю, удастся ли его продать нашему агенту? Кто еще будет ходить во французских мундирах, кроме самих лягушатников?
--Вы знаете, многие бедняки согласились бы взять по дешевке. Отпороть какие-то детали, перекрасить-и можно ходить еще долго, если ткань хорошего качества.
--Я, признаться, и не сообразил про это. Если перекрашивать, то могли бы купить волонтеры из ополчений графств. Или, может, даже военное министерство и поставит какому-нибудь княжеству на континенте, которое сейчас наш союзник.
-- Тогда я, с вашего позволения, отправлюсь к пленным и осмотрю их. Мы сейчас идем в Маон?
--Да. Хокинс сейчас командует 'Эро', а Стэрди дуется, что назначили не его. Вообще-то он побойчее и сообразительнее Хокинса, но Хокинс внимательнее, а Стэрди может в спешке много чего забыть. Но они еще очень молоды, и пока обоим я не могу доверить самостоятельно отвести приз. Поэтому они будут поочередно изображать из себя адмиралов, захвативших испанский караван с золотом Америки. Я, признаться, сильно беспокоюсь и за Дакворта, но он уже справился раз, и, надеюсь, что справится снова и снова. А что в тех корзинах, что доставили вместе с вами?
--Не знаю, ибо память еще не восстановилась. Наверное, угощение для моих друзей, то есть вас, от счастливых семейств Вилльяфрансиски.
___________
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ.
Да, это так и оказалось. Тобиас настаивал, чтобы моряки со шлюпки, привезшие его с берега, получили хоть часть вина из доставленного. Джек сопротивлялся, но в конце концов дал согласие. Все же на каждого придется с полстакана вина. Не должно это вино даже с порцией грога сильно повредить службе.
Но Джек сказал, чтобы Тобиас сам и занялся раздачей этого вина заслужившим. Это будет правильно как с точки зрения благодарности доктора, так и с точки зрения того, что незачем утруждать баталера для выполнения благотворительности задуманной кем-то другим. Захотел - пусть претворяет в жизнь. Тут в его голове всплыла на первый взгляд странная мысль, что инициатива наказуема. Подумав еще, Джек решил, что мысль в принципе правильна. Если ты замыслил, как Нельсон, прорезать строй противника, то ты и должен атаковать донов или французов, увернуться от продольного залпа и втиснуться в нужную прореху в строю врага. Хочешь жениться на мисс Софи-должен очаровать ее и родителей, а потом всю жизнь видеть ее рядом. Это может оказаться действительно наказанием за инициативу заявить Софи, что он того желает.
'Грасхопер' шел курсом на Маон, приз неотвязно держался в кильватере, что можно поставить в заслугу Хокинсу. Джек занялся текущими делами, но что-то его все время беспокоило. Чуть позже он понял, что именно. Тобиас не то прикидывается, не то впрямь ведет себя как человек не от мира сего, но пребывание его на вражеской территории просто из желания выйти и погулять, между делом услышав нечто полезное и побывав на свадьбе, выглядит просто как мальчишество, совершенно как на уровне наличных мичманов. Совсем, как Стэрди, который строит рожи Хокинсу, когда думает, что Хокинс его видит в подзорную трубу. А так не должно быть, Тобиас совершенно другой человек. Что-то за этим кроется. Уж не шпионит ли доктор на страну? Джек догадывался и даже слышал, что у Англии есть шпионы, но совершенно не знал, на какую британскую службу они работают и как именно. Кажется, его ждет возможность узнать больше. Но как лучше задать вопрос Тобиасу, чтобы не обидеть того? Спросишь прямо: 'Вы шпион?', а он может и обидеться. Как на то, что его разоблачили, так и на форму вопроса. Вдруг ему не нравится термин 'шпион', а себя называет...А как, кстати? Надо подумать. Джек вел шлюп вперед, но продолжал размышлять. Нет, не должен Тобиас обижаться на это, ведь все освящено Ветхим заветом. Как его учили в детстве: 'И послал их Моисей высмотреть землю Ханаанскую и сказал им: пойдите в эту южную страну, и взойдите на гору и осмотрите землю, какова она, и народ живущий на ней, силен ли он или слаб, малочислен ли он или многочислен? и какова земля, на которой он живет, хороша ли она или худа? и каковы города, в которых он живет, в шатрах ли он живет или в укреплениях?
и какова земля, тучна ли она или тоща? есть ли на ней дерева или нет? будьте смелы, и возьмите от плодов земли. Они пошли и высмотрели землю от пустыни Син даже до Рехова, близ Емафа'. Тут, конечно, нет ничего про флот, но ведь Моисей шел по пустыне, и иудеи за ним, какие же тут корабли. Но даже шпион по морским делам будет узнавать почти тоже самое. Ах, опять шпион! Ладно, пусть будет глаз Моисеев. Или 'Всевидящее око'.
И вот, во время вечерней трапезы, когда они, чтобы не перегружать желудки на ночь, лакомились хамоном и вином из окрестностей Виллафрансиски (правда, Тобиас никак не мог вспомнить, чье именно из владельцев виноградников), Джек и решил прояснить ситуацию. Как он ни готовился к дипломатической речи, но вышло именно 'с грацией бегемота'.