Ф. Ратцель связывал происхождение чукотских ламеллярных доспехов со шнурованными японскими латами (Ratzel 1887: 213―214; pro: Palsi 1983: 106; Thornton 1931: PI. between p. 24 and 25; Malaurie 1974: 144; Панченко 1997: 243). Действительно, связь данного региона с Японией проходила через Курильские острова и Камчатку (Шренк 1899. Т. 2: 257; ср.: Чулков 1785. Кн. 2: 579; Тан-Богораз 1979: 27; Диков 1979: 266). Купцы Страны восходящего солнца, видимо, еще в XVI в. прибывали на Камчатку и выменивали у ительменов меха за железные и медные изделия (Миллер 1728: 6; Стеллер 1927: 22; 35―36; Крашенинников 1949: 514, примеч.; ср.: Георги 1777: 66). У ительменов использовались наконечники стрел японской работы (Стеллер 1929: 22). С другой стороны, японские власти, придерживаясь политики самоизоляции, явно не благоприятствовали развитию торговых связей. Впрочем, японские судна могли забрасываться в эти области бурями и, соответственно, доспехи могли попасть этим путем к туземцам (Крашенинников 1949: 491―492). Так, от чукчей в тундре Окмылина получен японский доспех со шлемом (Богораз 1991: Рис. 85; Иохельсон 1997: 132, примеч. 8; Антропова 1957: 214)[24]. Хотя в целом японцы весьма смутно представляли себе даже Камчатку (Иванов 1989: 24; ср.: Laufer 1914: 271). Впрочем, судя по всему, самурайский доспех не был непосредственным предком пластинчатых лат народов северо-востока Сибири. Б. Лауфер предполагал, что сушени (древние обитатели Маньчжурии) были первыми, кто использовал костяной лямеллярный доспех, и следовательно, на северо-восток Сибири пластинчатый доспех пришел не из Японии, а из Китая (Laufer 1914: 260―273). Б. Тордеман и, вслед за ним, Р. Робинсон более абстрактно считают, что из Центральной Азии через Монголию ламеллярный доспех распространился среди коряков и чукчей, у которых конструкция железных лат напоминала тибетские (Thordeman 1939: 259―260, 270; Robinson 1967: 10). П. Паульзен также считает, что ламеллярный неметаллический доспех возник в Центральной Азии, откуда он через Тибет, Китай и Японию достиг арктических народов (Paulsen 1967: 132, 138). Действительно, связи с южными регионами прослеживаются на северо-востоке Сибири достаточно отчетливо. Как отмечается в акте о служилых в Якутске (1676), коряки и тунгусы торгуют с даурами и гиляками (ДАЙ. 1857. Т. VI, № 136: 404; ср.: Линденау 1983: 86), позднее же эвенки разделили территории коряков и нивхов (Вдовин 1973: 236). Согласно Л. Шренку (1899. Т. 2: 257, 259), сами гиляки (нивхи) узнали железо из Японии, а доспехи из того же металла — из Маньчжурии, однако уже в первой четверти XVIII в. они превосходно обрабатывали железо (Strahlemberg 1730: 386). Ламеллярный, видимо, кожаный доспех айнов хотя и был таким же длинным, как сибирский, до щиколоток, но, видимо, не имел крыльев и надежно защищал оба бока воина (Васильевский 1981: 155. Рис. 45; ср.: Laufer 1914: 260, п. 2). Следовательно, в целом он был типологически ближе к японскому, отличаясь от него деталями, нежели к корякскому. Кроме того, сами айны использовали трофейные японские доспехи, мечи и копья (Laufer 1914: 260, п. 2). Таким образом, влияние японских доспехов налицо.
Западносибирский воин (I в.).
Реконструкция А. Зыкова по археологическим материалам городища Усть-Полуй (устье реки Обь). Воспроизведено по: Зыков, Кокшаров 2000: 42
Костяные доспехи имеют очень древнюю археологическую историю. Так, в могильнике у села Ростовка близ Омска (сейминско-турбинская культура (первая четверть II тыс. до н. э.)), в могилах 3, 6 и 33 найдены многочисленные обломки доспеха из длинных костяных пластин (Матющенко, Синицына 1988: 8―9, 88―89). Подобные же панцирные пластины найдены в Каменном амбаре-5 у села Варшавка (Челябинская область; см.: Костюков, Епимахов, Нелин 1995: 158, 199. Рис. 23, 11―12). Костяные же панцири из длинных узких пластин найдены в Усть-Илге на Лене, рубеж III―I тыс. до н. э. (Горелик 1993. Табл. XLVIII, 17). Доспехи из прямоугольных костяных пластин были и в неолитическом Китае (провинции Ганьсу, Шаньдун, Хунань, III — первая половина II тыс. до н. э. Горелик 1993. Табл. XLVIII, 18; LVI, 13―14). В середине I тыс. до н. э. вытянутые прямоугольные пластины существовали в Корее и в Приамурье и в Китае (Горелик 1993: 128. Табл. LVI, 24; 25). На самой Чукотке длинные пластины от ламеллярного доспеха из оленьего рога с 2―3 парами отверстий для крепления, найденные в Пегтымельской пещере, датируются периодом древнеберингоморской культуры, V―VI вв. (Диков 1971: 43). Более сложную систему отверстий для крепления мы находим на прямоугольных пластинах из моржового клыка времени пунукской культуры, IX―XV вв. (Руденко 1947: 96. Табл. 6. Рис. 17; табл. 15. Рис. 19; табл. 18. Рис. 22; Диков 1979: 187, 222. Рис. 90). Таким образом, уже предки эскимосов, которые жили на этой территории, использовали данный вид панциря (Антропова 1957: 218). Да и позднее, в XVIII―XIX вв., костяной панцирь был характерен именно для эскимосов (Этнографические материалы. 1978: 53; Ratzel 1887: 199; Taf. II. Fig. 5―7).
Итак, мы видим, что в течение XVIII в., в период наиболее интенсивных военных столкновений, железные латы лишь потеснили, но отнюдь не вытеснили кожаные и костяные доспехи — сказывались сила традиции и нехватка железа. Очевидно, железные и костяные доспехи ценились дороже и были более редкими, чем кожаные. Так, С. П. Крашенинников (1949: 729), говоря о коряках, отмечает: «Лучшие мужики имеют у себя костяные куяки и железные, а скудные из нерпичьих кож шитые». У нивхов Сахалина латы из железа имели начальники (Шренк 1899. Т. 2: 258). Следовательно, наиболее обычным был именно кожаный доспех. И в чукотских сказаниях герой в лахтачьем доспехе противопоставляется русскому в железе (Богораз 1900. № 127: 331; Антропова 1957: 220). Подобный доспех был именно боевым, на охоте он не использовался, хотя позднее его могли применять в религиозных церемониях, как это делали коряки (Иохельсон 1997: 102). Основным назначением доспеха была защита воина от стрел и вражеских снарядов. Крыло же прикрывало лицо во время стрельбы из лука. Как отмечал в середине XVIII в. капрал Г. Г. Шейкин, «а на голову от куяку открылок, доска деревянная, побита кожей морской, лаптаком называется, из-за которой доски, выглядывая, стреляет из деревянного лука стрелою» (АИИ, ф. 36, оп. 1, № 643, л. 585; ср.: Вдовин 1965: 37; Сарычев 1952: 267).
Вероятно, железные доспехи появились или, по крайней мере, распространились у чукчей в середине XVII―XVIII в., когда в регионе появились русские, которые ввели железо в обиход, хотя само железо известно в Берингоморье уже в начале I тыс. н. э. (Арутюнов, Глинский, Сергеев 1977: 101―102). Вспомним, что во второй половине XVII в. пластины от куяков дарили или выплачивали ими ясак (Белов 1952. № 12: 60; 19: 77; № 58: 172; № 66: 194). Вместе с тем защитное вооружение из железа у соседних народов было известно и ранее. В начале новой эры у дуньху (предков эвенков) существовали железные пластинчатые доспехи (Thordeman 1939: 256―257). В. И. Иохельсон (1997: 102) даже полагает, что железные латы коряки заимствовали от эвенков.
Появился ли (или распространился) металлический доспех у чукчей как ответ на использование их противниками огнестрельного оружия? Ведь сами чукчи считали, что их панцири (очевидно железные) защищают от пуль (Аргентов 1857: 93; Народы России. 1874. № 3: 42), коряки же полагали, что доспех из толстых моржовых кож защищал лишь от стрел (Стебницкий 1938. № 4: 142). Мнение же их противников о защитных свойствах традиционных чукотских доспехов из китового уса или моржового клыка было невысоким: «Русская галанка или солдатская фузея преимущественно пробивает все их куяки и панцири усовы; и рыбьи кости не помогают» (АИИ, ф. 36, оп. 1, № 643, л. 585). Естественно, в разных случаях бывало по-разному: все зависело от мощности ружья, угла выстрела и траектории полета пули. Так, в 1763 г. пули россиян, пущенные из «мелкого ружья», не пробивали щитов эскимосов о. Кадьяк, сделанных из дерева и китового уса (Паллас 1781: 84). Впрочем, нельзя забывать и психологический фактор: одетый в доспех воин был преисполнен уверенности в своей неуязвимости и поэтому, не боясь опасности, храбро шел на врага (ср.: Нолан 1871: 59, примеч. 1). По-видимому, распространение железных доспехов у чукчей обусловлено рядом причин: 1) распространение железа в регионе; 2) возможность приобретения этого материала у соседних этносов; 3) возможно, большая простота железных доспехов в изготовлении и ремонте; 4) возможно, более высокие защитные свойства доспеха из железа.
24
Б. Лауфер, однако, считал, что происхождение этого доспеха требует дальнейшего исследования, но он не японский (Laufer 1914: 270, п. 4).