Таким образом, ни военным, ни священникам в конечном итоге действительно не удалось «поднять боевой дух» войск. Но дело в том, что духовенство и не ставило перед собой такой задачи.
Изначально система нравственного воздействия на солдат предполагала в первую очередь религиозно-нравственное воспитание. Сформировалась она лишь к 1903 г. и ориентирована была не на войну, а на долгосрочную работу в обстановке мирного времени. Русско-японская война – первый опыт сочетания коллективных и индивидуальных методов работы с нижними чинами. Но даже этот опыт не мог реализоваться в чистом виде из-за отсутствия квалифицированных кадров в среде самого духовенства, оказавшегося на театре военных действий.
Другая проблема – изначальное представление о Русско-японской войне как о краткосрочном событии. Отсюда практически и не делается попыток перестроить работу духовенства сообразно требованиям военного времени.
Кроме того, духовенство, в первую очередь в силу своего статуса, больше исполняло роль утешителя, снимая психологический конфликт (причем гораздо успешнее, чем офицеры), а не возбудителя, не ставя перед собой цели создания образа врага и побуждения солдат к активным боевым действиям.
Еще одним фактором, способствовавшим большему воздействию священников на солдат, было положение самого военного духовенства. В силу своего статуса священники, в отличие от офицеров, действительно практически постоянно находились в солдатской среде, деля с нижними чинами все тяготы походной жизни.
Несомненной заслугой духовенства в Русско-японской войне следует считать то, что им удалось удержать армию от полной анархии и развала после окончания военных действий. Именно в этот момент индивидуальные формы работы выходят на первое место – внебогослужебные беседы проводятся практически каждый день.
Что же касается общего результата – проигранной войны, – то к специальному военному анализу следует добавить отсутствие общенациональной идеи, которую священники в принципе выработать не могли, и неудачную военную тактику, сопряженную с частыми немотивированными отступлениями, изменить которую духовенство также было не в силах.
Военное духовенство в Порт-Артуре в период Русско-японской войны
Опубликовано: Вестник Московского университета. Серия 8. История. 2003. № 2. С. 33–43.
«Со слезами передавались печальные повествования, со слезами и выслушивались»[175]. 16 ноября 1904 г. на братское собрание военного духовенства в Петербург прибыли священники из Порт-Артура. Девять месяцев они находились в осажденной крепости[176], потом долго пробирались из японского плена и вот теперь рассказывали о своем служении. «Бывали минуты, когда под наплывом ужасных воспоминаний священник <…> начинал рыдать, закрывал лицо руками и не мог несколько минут говорить»[177]. Тогда их рассказ глубоко потряс слушателей, но прошло совсем немного времени, и впечатление стерлось, забылось, растворилось в суете дел.
Почти сто лет прошло с тех времен, и, наверное, пришло время вспомнить о незаметных героях осады Порт-Артура, об их подвиге.
Отправка священников на Дальний Восток началась еще в 1900 г. в связи с переброской войск в Маньчжурию, некоторые получили назначение в 1903 г. Особой спешки не было – кандидатуры отбирались тщательно и осторожно, протопресвитер военного духовенства со многими беседовал лично.
Начавшаяся война и срочная мобилизация на время дезорганизовали работу военных священников в Порт-Артуре. Многие полки вместе с полковыми священниками перебрасывались на другие позиции, а на их место приходили новые. Кроме того, спешно проводилось переформирование полков. Поэтому на момент начала осады в крепости оказались и опытные, «старослужащие» священники (например, Соломон (Имерлишвили)), и вновь назначенные (среди них Антоний (Мшанецкий)), в том числе и по мобилизации. Правда, в самом Порт-Артуре на момент осады из мобилизованных епархиальных были только госпитальные священники.
Так же, как и в других местах, мобилизация вызвала большую неразбериху в документации, а последующие события осады и сдачи Порт-Артура привели к тому, что многие документы погибли. Поэтому установить полный список священников, которые там были, не удалось, однако известно, что в Порт-Артуре во время осады находились: Николай (Глаголев)[178], Соломон (Имерлишвили)[179], Александр (Холмогоров)[180], Иван (Добросердов)[181], Александр (Рыбчинский)[182], Василий (Слюнин), Семен (Ратьковский), Антоний (Мшанецкий)[183], Дмитрий (Тресвятский), Стефан (Добротворский)[184]. Окормляли раненых в госпиталях Порт-Артура священники Скальский[185], Лебедев[186], Рождественский[187], Георгиевский[188] и иеромонахи Игнатий[189] и Нил[190].
176
28 апреля после высадки II армии генерала Оку у города Бицзыво крепость оказалась отрезанной от России. После боев на Зеленых горах (13–17 июля) русские войска отступили в район крепости. 17 июля стал первым днем осады Порт-Артура. Блокада Порт-Артура длилась 239 дней, из них 159 дней крепость была полностью изолирована. За время осады сухопутный гарнизон крепости лишился 6634 убитыми, 24 146 ранеными и без вести пропавшими. 4000 человек умерли от ран и болезней. 23 декабря 1904 г. была заключена капитуляция, согласно которой гарнизон в составе 23 000 человек (считая с больными) сдавался военнопленными со всеми запасами боевого снаряжения (см. :
178
55 лет. Окончил духовную семинарию. В 1870–1873 гг. работал учителем церковноприходской школы Тульской епархии. С 1873 г. – священник той же епархии. В 1874–1898 гг. – законоучитель земской школы. В 1883–1898 гг. – председатель церковноприходского попечительства. В 1898 г. – священник Подольской епархии. В 1903 г. переведен на должность священника порт-артурского полевого военного госпиталя. С того же года – священник штаба войск Квантунской области и благочинный военных церквей Квантунской области. С 1904 по 1905 г. – в действующей армии. В 1906 г. назначен священником 26-го Восточно-Сибирского стрелкового полка и благочинным 7-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии. Награжден: 23 сентября 1904 г. орденом Анны 3-й степени с мечами, 12 мая 1906 г. – Золотым крестом на Георгиевской ленте, 22 сентября 1906 г. – Владимиром 4-й степени с бантом по статусу.
179
Из послужного списка Соломона Павловича Имерлишвили (РГИА. Ф. 806. Оп. 16. Д. 911): родился 30 марта 1846 г. в Тифлисской губернии. Из духовного звания. По окончании полного семинарского курса в Тифлисской духовной семинарии 1 февраля 1870 г. рукоположен в священники на штатное место к магарской Преображенской церкви Сигнахского уезда. 3 ноября 1882 г. по распоряжению главного священника армии и флотов определен в пасанаурскую Петропавловскую церковь 1-го отделения путей сообщения на Кавказе. Женат на дочери священника Матвея (Янкова) Магдалине. Имеет детей: сына Владимира, родившегося 1 февраля 1876 г., и дочерей Нину, 15 мая 1874 года рождения, и Александру – 10 ноября 1879 г., а также сына Александра, родившегося 8 ноября 1888 г.
180
Уфимский епархиальный наблюдатель церковноприходских школ, кандидат богословия. 14 февраля 1904 г. назначен священником в 15-й Восточно-Сибирский стрелковый полк со званием благочинного 4-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии. «За отличия, оказанные при отбитии штурмов ПортАртура с 7-го по 19-е ноября 1904 г.» (Вестник военного духовенства. 1905. № 6) 11 февраля 1905 г. награжден орденом Владимира 4-й степени, 2 июля 1905 г. – орденом Анны 2-й степени с мечами (Вестник военного духовенства. 1905 № 16. С. 482–483).
181
Окончил духовную семинарию. С 1891 г. был на военной службе и в 1900 г. получил чин поручика. С 1902 г. – священник Гродненской епархии. В 1903 г., в возрасте 30 лет, назначен священником в 16-й Восточно-Сибирский стрелковый полк. В 1905 г. получил назначение в 34-й драгунский Стародубский полк. Всю войну был в действующей армии. 22 сентября 1905 г. награжден орденом Анны 3-й степени с мечами, 19 октября 1907 г. – Анны 2-й степени с мечами.
183
Окончил духовную семинарию. В 1890 г. преподавал в уманском городском училище. С 1894 по 1903 г. – на гражданской службе в Луцком окружном суде и в Киевской казенной палате. В 1903 г. назначен священником 27-го Восточно-Сибирского стрелкового полка. В 1905 г. переведен в 147-й пехотный Самарский полк. 29 апреля 1904 г. награжден скуфьей, 18 октября 1904 г. – орденом Анны 3-й степени с мечами и бантом, 22 сентября 1905 г. – Золотым крестом на Георгиевской ленте из Кабинета его величества, 5 марта 1907 г. – Владимиром 4-й степени с мечами и Анной 2-й степени с мечами.
184
30 лет. Окончил духовную семинарию. С 1894 г. работал в народном училище Смоленской губернии. В 1896 г. назначен священником Смоленской епархии. В 1897 г. переведен в бобруйский военно-морской лазарет. С 1903 г. – священник 28-го Восточно-Сибирского стрелкового полка. После эвакуации из Порт-Артура в 1905 г. получил место в омском военном соборе. Награжден: 21 ноября 1905 г. скуфьей, 12 мая 1906 г. – Золотым крестом на Георгиевской ленте из Кабинета его величества, 19 октября 1907 г. – орденами Анны 2-й и 3-й степеней с мечами.
185
Служил на крейсере «Баян», впоследствии переведен в Сводный полевой госпиталь Порт-Артура.
187
41 год. Окончил духовную семинарию. С 1884 г. – учитель земской школы. С 1885 г. – священник Владимирской епархии. В 1897 г. переведен в Томскую, а в 1902 г. – в Иркутскую епархию. В 1904 г. назначен священником 7-го и 6-го подвижных госпиталей и плавучего лазарета «Монголия». В 1905 г. получил назначение в Посьетский пехотный полк, в 1907 г. переведен в 10-й Сибирский пехотный резервный Омский полк и назначен благочинным 3-й Сибирской пехотной резервной бригады. Награжден: 11 ноября 1904 г. – орденом Анны 3-й степени с мечами, 19 октября 1905 г. – орденом Анны 2-й степени с мечами.