Маленький отряд прибыл в Дуалу ночью. "Деголлевцы", явившиеся по первому сигналу к д-ру Мозу, встретили отряд, как об этом было условлено. Леклерк, ставший, как по волшебству, полковником и губернатором, без труда занял правительственный дворец. На следующий день, сопровождаемый двумя ротами гарнизона Дуалы, он прибыл на поезде в Яунде, где находились представители власти. "Передача" полномочий прошла безболезненно.
В Браззавиле операция также прошла удачно. 28 августа в назначенный час майор Деланж во главе своего батальона отправился в правительственный дворец и предложил генерал-губернатору Юссону уступить ему свое место. Хотя и не без протеста, Юссон уступил, не оказав сопротивления. Гарнизон, должностные лица, колонисты, туземное население, симпатии которых еще раньше были на нашей стороне под влиянием генерала медицинской службы Сисе{136}, интенданта Сука, полковника артиллерии Серра, подполковника авиации Карретье, встретили случившееся с радостью. Генерал де Лармина, осуществлявший поездку по Конго, немедленно взял на себя от моего имени функции Верховного комиссара Французской Экваториальной Африки, наделенного гражданскими и военными полномочиями. Судно, на котором он прибыл, возвратилось в Леопольдвиль с генералом Юссоном на борту.
Что касается Убанги, то губернатор де Сен-Map, бывший всецело на нашей стороне, телеграфировал о своем присоединении тотчас же после того, как узнал о событиях в Браззавиле. Однако командующий войсками и некоторые воинские подразделения засели в казармах, угрожая открыть огонь по городу. Но Лармина вылетел тотчас же на самолете в Банги и образумил этих искренне заблуждавшихся людей. Тем не менее несколько офицеров были изолированы от общей массы и направлены по их требованию в Западную Африку.
Таким образом, большая часть территорий Экваториальной Африки была присоединена к "Свободной Франции", и при этом не было пролито ни единой капли крови. Лишь Габон оставался оторванным. Однако понадобилось не много усилий, чтобы присоединить и эту колонию. 29 августа губернатор Массой, которому Лармина сообщил о перемене власти, телеграфировал мне из Либревиля о своем присоединении. Одновременно он публично заявил о присоединении территории Габона к "Свободной Франции" и известил об этом командующего войсками.
Но в Дакаре вишистские власти действовали решительно. По их указанию, командующий военно-морским флотом в Либревиле, располагавший одним посыльным судном и одной подводной лодкой и несколькими мелкими судами, выступил против губернатора и объявил о прибытии эскадры. Тогда Массон изменил свою позицию и заявил, что присоединение Габона к "Свободной Франции" является результатом недоразумения. Самолет морской авиации, совершавший полеты между Либревилем и Дакаром, вывозил в Западную Африку "скомпрометировавших" себя видных деятелей и доставлял в Габон сторонников правительства Виши. Положение резко изменилось. В наши территории Экваториальной Африки вклинился враждебный нам участок, которым было трудно овладеть, потому что он имел выход к морю. Правительство Виши с целью использовать создавшееся положение в своих интересах назначило генерал-губернатором Экваториальной Африки генерала авиации Тетю, который получил задание установить повсюду свою власть. Одновременно на аэродроме приземлилось несколько бомбардировщиков "гленн-мартен", и генерал Тетю заявил, что это только авангард, за которым последуют главные силы.
Однако в целом результаты были для нас благоприятны, и я надеялся, что также успешно будет осуществлена вторая часть плана - по присоединению Черной Африки.
По правде сказать, этот новый этап борьбы представлялся более трудным. Власть в Западной Африке была сильно централизованной, и к тому же ее представители были тесно связаны с французским руководством в Северной Африке. Там имелись значительные воинские силы. Грозным бастионом являлась крепость Дакар. Она имела хорошее вооружение, сильные укрепления, современные артиллерийские орудия, располагала несколькими авиационными эскадрильями, служила базой для эскадры, в частности, для подводных лодок, а также для мощного линкора "Ришелье", командный состав которого жаждал мести, после нападения англичан, когда их торпеды повредили корабль. Наконец, генерал-губернатор Буассон был человек энергичный, непомерное честолюбие которого, превышавшее здравый смысл, побудило его защищать интересы Виши. Он доказал это вскоре же после своего прибытия в Дакар, в середине июля, заключив в тюрьму Луво, главного администратора территории Верхняя Вольта, заявившего о ее присоединении к "Свободной Франции".
У меня не было достаточно средств, чтобы взять Дакар штурмом. С другой стороны, я считал совершенно необходимым избежать крупного столкновения. Это не значило, что я питал иллюзии относительно возможности добиться освобождения страны без братоубийственного пролития крови французов. Но в тот момент и на той территории крупное сражение, начатое нами независимо от его исхода, значительно уменьшило бы наши шансы на успех. Нельзя понять ход операции в Дакаре, не учитывая этих соображений, которыми я руководствовался.
Итак, мой первоначальный план отклонял непосредственную атаку. Он планировал высадку на большом расстоянии от Дакара отборного отряда, который должен был двигаться к цели, присоединяя по пути территории и привлекая на свою сторону воинские части. Таким образом, можно было надеяться, что силы "Свободной Франции", увеличившиеся в результате такого похода, подойдут к Дакару с суши. Я предполагал высадить войска в Конакри. Оттуда можно было двигаться к столице Западной Африки, используя железнодорожный путь и прямую автомобильную дорогу, связывавшие Конакри с Дакаром. Но для того, чтобы помешать дакарской эскадре уничтожить наш экспедиционный отряд, необходимо было прикрыть его с моря. Я должен был просить об этом английский военно-морской флот.
В последних числах июля я сообщил Черчиллю об этом плане. Вначале он не сказал мне ничего положительного, но некоторое время спустя пригласил меня к себе. Я застал его 6 августа, как обычно, в той большой комнате на Даунинг-стрит, которая по традиции одновременно является и кабинетом премьер-министра и залом заседаний правительства Его Величества. На огромном столе, занимавшем большую часть комнаты, лежали развернутые карты, Черчилль ходил взад и вперед, оживленно разговаривая.
"Нужно, - сказал он мне, - чтобы мы вместе овладели Дакаром. Это чрезвычайно важно для вас, так как если операция закончится успешно, в войне примут участие крупные силы Франции. Это очень важно и для нас, так как возможность использовать Дакар в качестве военно-морской базы значительно облегчила бы наше положение в тяжелой битве на Атлантике. Поэтому, посоветовавшись по данному вопросу с морским министерством и начальниками штабов, я могу вам сообщить, что мы готовы оказать поддержку экспедиции. Мы предполагаем использовать с этой целью крупную военно-морскую эскадру, но мы не смогли бы долго держать ее у берегов Африки, поскольку вынуждены вновь использовать эту эскадру для прикрытия Англии, а также для наших операций в Средиземном море. Вот почему мы не согласны с вашим проектом высадки войск в Конакри и с их медленным продвижением через лесистые пространства. Это заставило бы нас держать суда в течение месяцев у этих берегов. Я хочу вам предложить нечто другое".
И Черчилль, уснащая свою речь самыми выразительными интонациями, стал рисовать мне следующую картину. "Однажды утром жители Дакара просыпаются в печальном и подавленном настроении. И вот они видят в лучах восходящего солнца, вдали в море, множество кораблей. Огромный флот! Сотни военных или грузовых кораблей! Корабли медленно приближаются, направляя по радио дружественные послания городу, военно-морским силам и гарнизону. На некоторых кораблях поднят трехцветный флаг. Другие идут под британскими, голландскими, польскими, бельгийскими флагами. От этой союзной эскадры отделяется безобидный маленький катер с белым флагом парламентеров. Он входит в порт, и из него высаживаются посланцы генерала де Голля. Их ведут к губернатору, которому надо будет разъяснить, что если он позволит французам высадиться на берег, то флот союзников уйдет и останется лишь урегулировать с ним вопрос об условиях его сотрудничества с вами. Но если он захочет сражаться, он наверняка будет разгромлен".