Затягивание войны было особенно болезненно для нас, французов, ведь нас ожидали новые жертвы, разрушения и потери. Но, исходя из высших интересов Франции, не сравнимых с преимуществами немедленного окончания войны, я ни о чем не сожалел. Продолжение боевых действий потребует участия наших сил в битвах за Рейн и Дунай, как это было в Африке и в Италии. От этого зависели наше положение в мире и, главное, самоуважение народа на многие поколения вперед. С другой стороны, затягивание войны давало нам время предъявить права на то, что принадлежало нам по праву и нами отвоевано. Наконец, какую возможность национального единения несла эта самая напряженная фаза войны, когда все французы, как жители колоний, так и жители метрополии, пройдут испытания в одинаковых условиях под управлением единой власти! Для начала нам удалось в короткий срок решить задачу нашей военной организации, отягощенную политическими проблемами, короче говоря, спаять в единое целое все наши вооруженные силы, независимо от их происхождения.
Отдельные шаги в этом направлении были проделаны в 1-й армии. Начало возникать подобие военного братства между африканскими дивизиями и подразделениями партизан. Уже к 20 сентября свыше 50 000 человек из внутренних сил принимали участие в боевых операциях под командованием генерала Делаттра. Еще 50 000 солдат готовились последовать их примеру. К регулярным частям также присоединились: 13 батальонов альпийских стрелков, сформированных в департаментах Савойя, Изер, Эн, Дром, Ардеш; партизанские отряды из Прованса, Шамбаррана, Верхней Марны, Морвана, Арденн, добровольческие части из Шаролле, Ломона, Йонны, Франш-Конте; отряды коммандос под различными названиями и множество мелких групп и бойцов, не входящих ни в какие отряды. Вскоре начали прибывать и крупные подразделения партизан из Центральной Франции и Аквитании.
В конце августа я принял в Париже генерала Шеванс-Бертена, военного уполномоченного по юго-западу Франции, и поручил ему направить в 1-ю армию большую часть внутренних сил его региона. Выполнение этого приказа Шеванс-Бертен возложил на своего заместителя Шнейдера. В итоге Шнейдеру удалось привести в Бургундию «Легкую тулузскую дивизию», в состав которой входили, в частности, «Вольный пиренейский корпус», «Бригада Эльзас-Лотарингия», контингенты из департаментов Тарн, Тарн и Гаронна, Аверон, а также бригады из Лангедока, Ло-и-Гаронны, Корреза. Он также направил туда военные бригады из Центрального массива, артиллерию из Пюи-де-Дом, даже мобильную жандармерию Виши, составивших вместе «Группу Оверни».
Приток этих разношерстных со всех точек зрения частей, с одной стороны, радовал командование 1-й армии, но с другой ставил перед ними множество проблем. Хотя надо признать, что вопрос субординации был быстро решен. Генерал Коше, под чье командование я отдал внутренние силы к югу от Луары, жестко пресек все попытки проявления независимости со стороны некоторых командиров и передал в непосредственное подчинение генерала Делаттра все части, пришедшие в зону его действия. Но встал вопрос, как организовать эти силы, дать им обмундирование, использовать их в военных условиях? Было ясно, что правительству придется взять на себя разработку этих правил и предоставление всего необходимого в соответствии с планом, разработанным им для этого решающего этапа войны.
Некоторые демагоги требовали от нас мобилизации всех учащихся призывного возраста. Этот массовый призыв в армию, которого не было со времен Французской революции, конечно, мог существенно увеличить численность наших вооруженных сил, в то время как два с половиной миллиона человек, попавшие в руки врага и имевшие статус военнопленных, были депортированы как участники Сопротивления или угнаны на работы в Германию. Кроме того, 300 000 человек погибли или были тяжело ранены в начале войны. Но прошло то время, когда количество живой силы решало все. Что бы мы стали делать с толпой призывников, когда не могли дать им ни оружия, ни командиров, ни техники? Было бы преступно и одновременно нелепо бросить всю эту необученную массу под огонь пушек, танков, пулеметов и самолетов немецкой армии. Я принял свое решение, исходя из принципа: использовать обстоятельства по максимуму, но не строить иллюзий.