Другой Бейн прищурился и зарычал.
– Я разорвал Адского Крика голыми руками, – ответил он, – а ты… Бронзовый дракон сказал, ты защищал его! – Таурен с воплем бросился на Бейна. Тот отразил удар, и лезвие топора зазвенело, соприкоснувшись с могучим молотом.
Бейн вспомнил собственные слова, зазвучавшие в его голове звоном прозрачных дренейских кристаллов: «Каждый из нас мог бы превратиться в Гарроша Адского Крика».
Он обрел мудрость – дар Юй-лун.
– Мы все могли бы стать такими. Это не враги, а мы сами! – крикнул он сражающимся. – С ними нельзя сражаться, только принять!
Бейн ощутил уверенность в себе и своих силах. То был дар Нюцзао. Недрогнувшей рукой он отразил очередной удар. Чем внимательнее он прислушивался к небожителям, тем мощнее становились их благословения.
Двойник снова атаковал, и на этот раз удар молота поразил Бейна в плечо. Он зарычал, но не стал отвечать агрессией на агрессию.
– Неужто мой двойник трус? – крикнул таурен, вождь Орды.
– Нет, – ответил Бейн. – Мы с тобой одинаковые. Просто ты, Бейн, выбрал другой путь. Я прекрасно понимаю твои чувства и знаю, почему ты хотел убить Гарроша.
– Врешь! Если бы понимал, сделал бы то же самое, – ответил двойник и бросился вперед. Впрочем, от ярости он стал беспечным, и Бейн отбил удар обухом топора.
– Я не причиню тебе вреда, – сказал он, запыхавшись, – но буду защищаться!
Вождь замешкался. Теперь он внимательно слушал, но кто знает, долго ли это продлится?
Мудрость Юй-лун вновь согрела сердце Бейна, и он вдруг понял, что нужно сказать, как достучаться до самого себя – израненного, страдающего от боли. Бейн быстро заговорил:
– Наш друг Го’эл, которого ты, возможно, знаешь под именем Тралл, однажды сказал, что даже в других временных линиях мы все равно остаемся собой. И наш отец Кэрн верил, что, пусть это и трудно, мы должны стараться…
– …создать то, что останется в веках, – пробормотал вождь.
Бейн исполнился надежды.
Кейлек знал, что из всех врагов из иной временной линии его двойник представлял самую большую опасность. Он не только был драконом, но и демонстрировал все признаки безумия.
Это пугало.
Только сам Кейлек знал, как близко он подошел к черте сумасшествия после смерти Анвины. Только Джайна знала, что он почти потерял себя после того, как вновь пережил сумерки Аспектов глазами Малигоса, который некогда и сам поддался безумию. Вот почему развитие событий по образу и подобию этой альтернативной временной линии было вполне вероятным.
Кейлек услышал слова Бейна, но не понял, как можно принять нечто подобное. Пока он отчаянно размышлял, синий дракон подался вперед и взмахнул хвостом, разгоняя толпу зевак. Некоторые из упавших уже не встали.
– Нет! – крикнул Кейлек. Он выпустил ледяные оковы, замедлив огромного дракона, но не остановив совсем. Калесгос мотнул головой, залился смехом и рыданиями.
– Почему нет? – с мольбой в голосе спросил он. – Пусть они меня ненавидят. Пусть прикончат! Прошу!
В жизни Кейлека бывали темные времена. Но он никогда не испытывал того, что чувствовал стоявший перед ним дракон.
– Что случилось? Почему ты стал таким? – спросил он срывающимся голосом, страшась ответа.
– Их больше нет. Никого не осталось!
Хотя бы теперь они разговаривали, и Калесгос больше никого не убивал.
– О ком ты говоришь? – спросил Кейлек.
– Обо всех! – взвыл Калесгос. – Анвина, Джайна… все синие драконы, все, даже Киригоса…
– Что?
– После падения Оргриммара они погибли на войне… все, кроме меня. Это я во всем виноват! Я не смог ее остановить, и теперь они мертвы…
Кейлек не мог в это поверить, но где-то в глубине души с ужасом понимал, что нечто подобное было возможно. Калесгос, его двойник, не смог убедить Джайну из своей временной линии отказаться от разрушения Оргриммара, и в последовавшей войне сгинул весь род синих драконов. Кейлек пошатнулся от ужаса, и на мгновение ощутил прикосновение того же безумия, что снедало его двойника. Затем он пришел в себя и понял, как достучаться до Калесгоса.
– Это не твоя вина, – произнес Кейлек. – Джайна сделала выбор и предпочла не слушать тебя и Го’эла. – Он ощутил спокойствие и понял, что сказал чистую правду. Почему же сам он не понял этого раньше?
– Я должен был ее остановить!
– Она не твоя марионетка, ею нельзя командовать! – закричал Кейлек. – Она самостоятельная личность! Калесгос, мне очень жаль, что тебе пришлось такое пережить, но не стоит возлагать ответственность на себя.
– Легко тебе говорить! Твоя Джайна жива, она тебя любит! – прокричал Калесгос и умолк.