Все молчали. Тажань Чжу обвел взглядом трибуны, а затем посмотрел на Тиранду.
– Чжу-шао, вы можете возобновить допрос.
– Благодарю, фа-шуа, – ответила Тиранда, затем неторопливо встала, расправила одеяния и подошла к Периту. – Итак, мы остановились на том, – начала она так, словно только что кончился обыкновенный перерыв, – что Бейн Кровавое Копыто собирался встретиться с леди Джайной Праудмур.
Все взгляды обратились к Джайне. Она сидела прямо, сложив руки на коленях, и казалась спокойной. Однако раскрасневшееся лицо и учащенное дыхание несколько портили картину. Сидевший рядом Калесгос был готов обороняться, если это потребуется. Лицо Вариана внушало ужас. Он переводил взгляд с Перита на Тиранду. Бейн никак не мог понять, на кого из них король злится больше всего.
– Верно.
– Вы присутствовали на этой встрече?
– Нет.
– Но вам известно, что там случилось?
– Я знаю лишь то, о чем рассказал мне верховный вождь.
– И что же он рассказал?
Перит с грустью в глазах посмотрел на Бейна.
– Леди Джайна не хотела войны Альянса с Ордой, но согласилась помочь от своего имени.
– Каким образом?
– Золотом.
На трибунах неодобрительно зашептались.
– Можете ли вы назвать точную сумму? – спросила Тиранда.
– В такие детали меня не посвящали.
– Это был единственный раз, когда верховный вождь имел дело с леди Джайной?
Бейн напрягся. О втором визите к Джайне знали далеко не все. В голосе Перита звенела ярость:
– Нет, не единственный.
Тиранда кивнула Хроми.
– Разрешите представить суду второе видение.
26
Джайна по-прежнему находилась в оцепенении после произошедшего. Рано или поздно это пройдет, но сейчас она даже радовалась такому состоянию. Волшебницу обуревали противоречивые эмоции, каждая из которых резала, словно нож. Она не хотела в этом разбираться, уж точно не здесь и не сейчас. Во всяком случае, Вариан не стал клеймить ее саму и собственного сына предателями, значит, все не так плохо. Он хотел подождать и посмотреть, чем все кончится.
Стало быть, придется рассказать правду.
Тем временем в видении появилась уютная гостиная: камин, два стула перед ним и множество книг. Джайна узнала свое любимое место, и ее голова закружилась. Такая простая деталь, всего лишь гостиная. Какая-то комната. Но ее больше не существует… Она превратилась в фиолетовую пыль, как и все жители, все строения в Тераморе. Треск огня в камине, звон, с которым чашки касались блюдец, веселый смех или умная беседа – все это Джайна больше никогда не услышит.
Она не могла оторвать взгляда от видения и вслепую потянулась к Калесгосу. Тот взял ее руку и крепко сжал.
Наконец в видении появилась и сама Джайна в наспех накинутой мантии.
Золотистые волосы, добрые глаза, единственная морщинка между бровей, губы, в те времена произносившие нежные слова и не знавшие криков отчаяния. Это лицо казалось чужим.
Вот оно – живое доказательство того, что еще недавно Джайна была невинной, и это разбивало ей сердце. Меньше всего ей хотелось показать слабость прямо перед всеми, и Кейлек это знал. Поэтому он продолжил сидеть неподвижно, не пытаясь обнять Джайну и просто держа ее за руку.
Волшебница из видения мерила шагами комнату, а через некоторое время повернулась, чтобы поприветствовать посетителя. «Какой же крошечной я кажусь по сравнению с тауреном», – подумала Джайна, на мгновение отвлекшись от урагана эмоций. Таурен, одетый в плащ, тихо ждал и никак не реагировал на грубость сопровождавших его стражников.
– Оставьте нас, – попросила Джайна.
«Мой голос… неужели он правда был таким юным?»
– Но, госпожа… – неуверенно начал один из стражей, – оставить вас наедине с этим… созданием… – запротестовал один из стражников. Она метнула в него неодобрительный взгляд.
– Он пришел ко мне из благих побуждений, а посему не смей о нем так говорить.
Стражник едва заметно покраснел, смутился, а затем, поклонившись своей госпоже, вышел вместе с товарищем.
Перит снял капюшон.
– Леди Джайна Праудмур, я – Перит Штормовое Копыто, прибыл по приказанию верховного вождя. Он сказал: эта палица… поможет тебе убедиться в истинности моих слов.