Но вернемся к дневникам Берия 1946–1948 гг. Итак, «по авиации /американцы/ нас крепко обогнали. И англичане тоже». Даже если не принимать во внимание супероружие Теслы и его преемников, то непонятно, почему никаких агрессивных акций против СССР бывшие союзники не предпринимали, если они их планировали. Тем не менее, по Берия, оказывается (еще летом 1946 г.), что лидеры США и Британии — «бандиты, а не политики» (3. С. 26). Это почему же? Потому что, по Берия — Кремлеву, думают об атомной войне против СССР и последнему приходится вместо того, чтобы «делать тракторы и комбайны — делать Бомбу» (там же)?
Непонятно, правда, почему, если, по Берия, «сдачи дать мы не можем», они на нас так и не напали. А интересно, для сравнения, сколько минут колебался бы Сталин, начинать ли войну, окажись атомная монополия не у США, а у СССР? Но об этом мы тоже еще поговорим.
В дневнике Берия излагается и пресловутый, застрявший уже в зубах «план Даллеса» (запись в апреле 1947 г.). Помимо всего прочего, согласно записи в бериевском дневнике, американцы по этому плану «хотят поощрять у нас неразбериху и бюрократов»; Кремлев в комментарии добавляет слова из самого «Плана»: «В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху» (3. С. 39–40).
Ну, приписывать американцам стремление воспитать у советских чиновников презрительное отношение к простым гражданам — это уже обвинение в духе сталинских учебников 1936 г. по лагерному делу («От тюрем к воспитательным учреждениям» Иды Авербах): если, мол, вор в лагере что-то украл, то сейчас же скажут ему: это ты, наверное, не сам украл, тебя какой-нибудь социально чуждый интеллигент подучил. «Интеллигент подучил вора украсть — это совершенно серьезно пишется в 1936», — иронизирует Солженицын.[166] Вот и перл «американцы собираются воспитать наших чиновников в презрении к гражданам» — из той же оперы. Кто знает наших чиновников, согласится: в плане «презрительного отношения к простым гражданам» они сами кого хочешь воспитают!
Итак, ничего конкретного Лаврентий Павлович против Америки (в плане ее желания воевать с СССР) накопать не может. А вот планы самого СССР в изложении дневников Берия выглядят куда конкретнее и весомее.
Вот, для примера, запись в конце марта 1945 г.: «Вопрос проливов. Это спор с Турцией. И Коба не знает, можно ли будет удержать Иран?… Дальше Китай. Там тоже теперь по-другому будет… С Японией надо воевать (заметим: в дневниковых записях — ни слова о каких-либо проявлениях враждебности со стороны Японии, да и не до этого ей, терпевшей жестокое поражение в войне с США, в марте 1945 г. было. — Д. В.)… Финляндию тоже отдавать нельзя…» (2. С. 193). Итак, не считая Восточной Европы, речь идет как минимум о четырех странах; совместно с Восточной Европой эти страны составляют практически все сухопутное окружение СССР.
И это не все. Вспомним, например, как СССР в порядке раздела колониального наследства побежденной во Второй мировой войне Италии добивался на Парижской мирной конференции (проходила с июня 1946 г. по февраль 1947 г. и была посвящена выработке мирных договоров с европейскими союзниками Германии) прав на бывшую итальянскую колонию Ливию — в этом случае по нормам международного права Сталин смог бы посылать советские войска через Босфор и Дарданеллы. Сию комбинацию пришлось проделывать после того, как сама Турция отказала СССР в праве прохода транспортов с войсками через ее проливы (в ответ на что Сталин 19 марта 1945 г. денонсировал советско-турецкий Договор о дружбе от 1921 г.; об этом, похоже, и выше цитированная запись в дневнике Берия). Впрочем, комбинация с Ливией тоже не удалась.[167]
В начале 1946 г. Берия с сожалением констатирует: удержать Иран не получится, поскольку Америка требует вывести войска из него, а у нее атомная бомба. И добавляет, что иранцы «понимают только силу, как тогда в Энзели» (3. С. 11–12,14). А если бы не было тогда у Америки Бомбы?
Кстати, об Энзели: Кремлев говорит в комментарии, что это была удачная операция по «возвращению» уведенных белыми в Иран кораблей, однако «забывает» добавить, что речь-то шла о большем — об экспорте коммунистической революции в Иран, и если не весь Иран предполагалось прибрать к рукам (поначалу действительно в захваченном Прикаспийском Иране была провозглашена Персидская ССР), то (если не получится) создать хотя бы в Северном Иране еще одну советскую республику (это тогда тоже «не выгорело»).[168]
А вот запись еще по одной пограничной с СССР стране — по Корее — уже от 1950 г. «В Корее наступаем», — пишет Берия 30 июня, на шестой день начавшейся 25 июня 1950 г. войны, а Кремлев в комментарии отмечает, что после провозглашения двух корейских государств «создалась нестабильная ситуация», в результате чего войска КНДР «начали успешное наступление на юг» (3. С. 111).
168
Подробнее см.: Скляров Л. Иран. Почему провалилась советская попытка «экспорта» революции в Гилян// Азия и Африка сегодня. 1997. № 12. С. 44–47.