— Я же не виноват, что они такие вкусные, — услышал Родин Славкино оправдание. — Дай еще один, Сашке.
— Он потерпит.
— Не понимаю, почему он должен терпеть?
Славка влез к нему в комнату с пирожком в руках, довольная улыбка сияла на его круглой, резко очерченной физиономии.
— Привет, старик! Ты наконец-то понял, что лежать гораздо удобнее, чем сидеть.
— Отдай пирог, — сказал Родин.
— Я же говорил ей, что ты мой брат, — взвыл Славка. — А она не дала.
— Врешь, — сказал Родин. — Дала.
— Может, и дала, — согласился Славка, откусил кусок пирога, а вторую половину протянул брату.
— Ну, как успехи? — спросил Родин.
— Ничего, — сказал Славка и почесал в затылке.
— У тебя, говорят, новая девочка?
— Классная девочка.
— Где ж ты ее зацепил?
— На улице, но… — Славка оживился. — Понимаешь, стою я у автомата, а она названивает. Я от нечего делать деталировкой занимаюсь. Ну, не единого дефекта! А ноги… Я не выдержал и говорю: «Девушка, у вас изумительные ноги». А она: «А у вас — нет». Но я-то знаю, что у меня ноги в порядке. «Вы ошибаетесь», — говорю. А она: «А вы — нет». Вышла и застучала — так и буравит своими шпильками асфальт. Я — за ней. Два квартала топал. Наконец она не выдержала, остановилась, смотрит на меня и в упор не видит. У меня язык одеревенел.
— Не поверю, — усмехнулся Родин.
— Честное слово, — поклялся Славка. — Стою и слова из себя не могу выдавить.
— Ну и чем же ты ее очаровал?
— Подфартило мне. Понимаешь, мне вдруг показалось, что я ее где-то видел. Ну я ей, конечно, и сказал. А она: «Посвежее ничего придумать не могли?» И испарилась. А на следующий день я ее встречаю у себя на факультете. Оказывается, она тоже журналистка. Мы с ней на одном курсе учимся, только в разных группах.
— Она москвичка?
— Из Одессы.
— А как зовут?
— Алена. Алена Войцеховская. Звучит?
Родин, вспомнив, что племянница Крайникова из Одессы и что фамилия ее Войцеховская, с трудом подавил волнение. Ведь это уму непостижимо, как сплетаются иногда нити человеческих судеб! С одной стороны — уголовное дело, с другой — любовь. Дело распутывает он, Родин-старший, на любовном костре горит Родин-младший, и оба, независимо друг от друга, встречаются с… Евгением Евгеньевичем Крайниковым. Ну как здесь не воскликнуть: «Абракадабра». «Нет, такое даже в романах не бывает, — подумал Родин. — А в жизни…» Года три назад судьба занесла Родина в Дудинку (он расследовал дело о незаконном отстреле и продаже песцов), и в тундре он носом к носу столкнулся со своим давним приятелем Димой Корсунским, с которым вместе учился в университете. «Ты как сюда?» — оторопев, спросил Родин. «А я каждый отпуск здесь провожу — оленей отстреливаем, — ответил Дима. — А ты?» — «А я по делу».
Еще раз подивившись превратностям судьбы, Родин прикинул, что он может иметь от столь неожиданного Славкиного знакомства. Информацию? Вряд ли. Откройся он брату… Кто даст гарантию, что Славка не наломает дров? На таких делах горели даже профессионалы, профессионалы самой высокой пробы. «Не пойдет, — решил Родин. — Что же делать? Запретить ему с ней встречаться? А с какой стати? Да и не послушается его Славка. Он уже не мальчик. Пошлет куда подальше, и будет прав. Значит… значит, пока пусть все остается на своих местах».
— Она тебе нравится? — спросил Родин.
Славка иронично улыбнулся.
— Старик, ты до сих пор не разучился задавать глупых вопросов. Скажи, с какой стати мне бегать по улицам за девчонкой, которая мне безразлична?
— Виноват, — сказал Родин. — Я хотел спросить: на какой стадии ваш роман?
— До сегодняшнего дня мы борт о борт летели на всех парусах к экватору.
— А сегодня сели на мель?
— Разругались.
— Из-за чего?
— Она курит.
— Нынче многие курят.
— Понимаешь, когда он курит и она курит, это куда ни шло, но когда она курит, а он… В общем, мне неприятно, когда от нее табачищем прет, мне даже целоваться не хочется…
— Ты ей так и сказал?
— Так и сказал.
— А она?
— Заявила, что я деспот.
— Обиделась?
— Я тоже обиделся.
— Правильно. Пошли ее…
— Не могу, старик. Неделю назад мы подали заявление в ЗАГС.
Родин чуть не выронил книгу.
— Ты серьезно?
— Понимаешь, старый, ее дядька, Евгений Евгеньевич, нас застукал…
— И заставил тебя жениться?
— Нет, он человек современный и на эти вещи смотрит как на нечто само собой разумеющееся, он нас ни словом, ни взглядом не упрекнул, но… — Слава замялся. — В общем, наши отношения стали достоянием общественности, и в университете на Алену кое-кто поглядывает как на девочку… легкого поведения. Ей это не нравится. Мне — тоже.