— Крайников.
— Так это, значит, его подарок?
— Его.
— Умел жить мужик, — задумчиво проговорил Скоков. — А сгорел… Как ты думаешь, Швецов заранее все высчитал или эта идея захвата власти возникла у него, так сказать, спонтанно?
— Не знаю. Мне ясно только одно: Швецов — не из шестерок. Крайников это не учел и поплатился.
— Коса на камень нашла?
Родин ответить не успел. Резко зазвонил один из телефонов, и полковник рывком снял трубку.
— Первый слушает.
— Первый, докладывает второй…
— Понял. Почему так долго не выходили на связь?
— Пивка пришлось попить, товарищ пол… — Говоривший осекся, но тут же исправил свою ошибку. — Кузин после встречи с Кириным заехал в пивной бар на Пушкинской, где встретился с Дворцовым. Дворцов передал ему пакет, хотел было уйти, но Кузин придержал его и целых полчаса что-то втолковывал. Видимо, неприятное. Дворцов аж красными пятнами пошел…
— Дальше, — не выдержал полковник.
— Затем Кузин выехал на Садовое, добрался до Каширки и свернул на кольцевое шоссе. Здесь встал, покопался в моторе, минут через пять к нему присоединились три «жигуленка» и «Волга» — двадцатьчетверка. В каждой машине по три человека, считая вместе с водителем. Сейчас они… Сворачивают на Рижское шоссе. Идут плотно. Скорость — сто десять.
— Хорошо, — кивнул полковник. — Передайте третьему номера машин, в какую сторону они двигаются. Об исполнении доложите.
— Есть!
Полковник положил трубку и нажал кнопку телефона, связывавшего его с Климовым.
— Костя, Кирина взяли?
— Взяли.
— Теперь берите Дворцова. Задание ясно?
— Предельно.
— Ну и отлично.
Полковник прикурил, чиркнув зажигалкой, и посмотрел на Родина, отмечавшего стрелками на карте Москвы маршрут, по которому следовал Кузин.
— К Стеблеву направились?
— К нему, товарищ полковник.
— Соедини меня с Красиным.
Красин в это время находился в квартире того самого летчика Воронова, из окна которого в день ограбления универмага якобы торчала винтовка с оптическим прицелом. Сейчас у окон, а их было три, и из всех трех отлично просматривалась площадь, действительно расположились снайперы — молодые ребята из группы захвата. Для маскировки полковник Скоков решил их приодеть, поэтому внешний вид ребят — стоптанные ботинки, латаные-перелатанные джинсы, неопределенного цвета рубашки, грязные, замусоленные халаты — вызывал крайнее недоумение — то ли душманы, против которых они совсем недавно воевали в Афганистане, то ли алкаши, подсобные рабочие винно-водочного магазина.
— Стрелять только в крайней необходимости, — инструктировал Красин. — И желательно в такие места, чтобы… Понятно?
— Сделаем, товарищ майор, — бубнил в ответ сержант Коктыбаев. — Видимость отличная, расстояние… Лева, — он кивнул в сторону своего товарища, расположившегося у соседнего окна, — с такого расстояния белку в глаз бьет.
— Ему про Фому, а он про Ерему, — рассердился Красин. — В ж… бей, а не в глаз! Мне, повторяю, покойники не нужны. Ясно?
— Ясно! — щелкнул каблуками Коктыбаев, забыв, что одет не но форме.
Красин не выдержал, расхохотался.
— И не вытягивайтесь. Вы — грузчик, а не сержант специального подразделения МВД.
Зазвонил телефон.
— Слушаю, — сказал Красин, сняв трубку.
— Виктор Андреевич?
— Он самый.
— Скоков. Тебе передали номера машин?
— Да.
— Через сорок минут они будут у тебя.
— А Грач? Вышли на него?
— Вышли. Сегодня в двенадцать дня Юршов встретился с ним в пиццерии. Грач работает официантом. Через день.
— Понятно. Пиццерия — что-то вроде явочной квартиры, поэтому вчера Юршов просто физически не мог на него выйти.
— Именно.
— Ну, и что Грач?
— После ухода Юршова чуть не полчаса названивал из автомата своим ребятам — видимо, дал отбой.
— Ну и ладушки.
— Ладушки-то ладушки… Как быть с Юршовым?
— Берите. Он, по всей вероятности, к банде Грача никакого отношения не имеет.
— Я тоже так думаю. Ну… удачи тебе, Виктор Андреевич!
— Спасибо!
Красин быстро пересек площадь и вошел в здание универмага. Но к Стеблеву прорваться не смог — путь преградила секретарша.
— Нет! — грозно сказала она, заслонив грудью дверь. — Директор занят, принять не может!
— Он ждет меня. — Красин предъявил удостоверение. — А вы не волнуйтесь. Сядьте и занимайтесь своими делами. Понятно?
— Понятно, — чуть слышно пролепетала девица, отступая и опускаясь на стул.