Неожиданно за спиной раздался голос Лаптева:
— Что, товарищ майор, нашли чего?
— Вроде того, — отозвался Грибов, поворачиваясь к командиру машины: — Посади-ка «стрекозу» вон там, — кивнул он на широкую прогалину между деревьев. — Придется прочесывать.
— Слушаемся, товарищ начальник, — весело отозвался пилот и тут же спросил озабоченно: — А к награде представишь? Все-таки, как пишут в газетах, с риском для жизни, выполняя особо ответственное задание по задержанию особо опасных преступников, не щадя драгоценной жизни, они, простые советские труженики неба…
— Будет тебе, — отмахнулся майор.
Пока командир выводил вертолет на посадку, Грибов устало распрямился, поднимаясь, жестко растер поясницу и вышел в салон. Нештатники собрали карты и теперь смотрели на майора. Около двери пристроился бортмеханик.
— Значит, так, ребята, — сказал Грибов, окинув взглядом парней. — Вроде бы еще одного нащупали. Так что прошу соблюдать осторожность.
Они облазили весь квадрат подступающей к реке тайги, однако не только землянки с дымокуром, но даже старого костровища не нашли. Через пару часов безрезультатного поиска собрались у разрытой медведем ямы, один из нештатных рыбинспекторов зло сплюнул.
— Может, зря вовсе здесь мыкаемся. — Он покосился на вертолетчиков, которые возились у опустившей лопасти машины, пробормотал негромко: — Может, те же самые летуны поставили сеть на ночь, а поутрянке очередным маршрутом вытащили ее вместе с рыбой. Следов-то никаких.
— Да нет, — отозвался Лаптев, — похоже на то, что здесь кто-то серьезно порыбалил. — Он кивнул на раскопанные медведем потроха: — Такого с одной сетки не наполоскаешь.
Молчал Грибов. Ковырял носком сапога землю старший участковый инспектор Александр Ефимович Лаптев. Подошел командир машины, откашлялся, сказал виновато:
— Товарищ майор, лететь надо. До сумерек часа три, а нам еще груз забросить старателям. Можем не успеть.
Грибов кивнул, соглашаясь, повернулся к Лаптеву:
— Значит, так, капитан. Ты с Бельды продолжаешь прочесывать этот берег, а я с ребятами переправлюсь на тот. Ведь этот ловчила кету потрошить мог и здесь, а схорон соорудить на другом берегу.
— Василий Петрович, — неожиданно вмешался молчавший до этого Бельды, — а ведь этот человек мог и ниже по течению расположиться. А сюда бережком поднимался, на ночь ставил сеть, потрошил утром рыбу — и опять к себе.
Майор посмотрел на Лаптева:
— Что скажешь, капитан?
Александр Ефимович неопределенно пожал плечами.
— Всякое может быть. Но гражданин, видно, серьезный.
— Тогда так, — принял решение Грибов. — Мы переправляемся на тот берег и прочесываем его до возвращения вертолета, вы же о Бельды лодкой спускаетесь по Кедровке. Чем черт не шутит.
На том и порешили, договорившись, что вертолет подберет их обратным рейсом.
Загребая ладонями воду, Лаптев несколько раз плеснул себе в лицо, сняв форменную фуражку, смочил начинающие редеть волосы. Давно уж не плавал он на «резинке», как пренебрежительно окрестили старожилы надувные резиновые лодки. Все больше на дюралевой «казанке» с подвесным мотором рыбачил. А эта… С тонким прорезиненным днищем, под которым бугрилась вода, и с надутыми бортами, казалось, ткни — и прорвется, она выглядела столь ненадежной, что старший участковый инспектор поначалу даже боялся сделать неверное движение, чтобы не перевернуться. Однако лодчонка свободно держала обоих, а главное — была послушна любому движению небольших весел, которыми ловко подгребал в самых опасных прижимах Иван. До этого им как-то не приходилось близко встречаться — леспромхоз в нескольких километрах от райцентра располагался, и капитан только удивлялся ловкости нанайца — казалось, что тот родился с веслами в руках, настолько легко и свободно он обращался с лодкой, успевая всматриваться в прибрежные заросли. Собственно, даже не тайга их интересовала, а пологие участки берегов, где мог бы причалить браконьер.
Капитан милиции Лаптев не первый раз гонялся по речным протокам за промышляющим людом, порой ему было достаточно одного-единственного взгляда, чтобы увидеть едва приметные следы, однако, когда Иван вдруг прищурился на правый, густо заросший кустарником берег и, пробормотав невнятно: «Похоже, здесь», начал ловко подбрасывать веслами, выводя лодку из стремнины, капитан только прицокнул языком, подивившись наблюдательности Бельды. Сам он только сейчас рассмотрел одну-единственную свежесломанную ветку, кроме которой больше ничто не говорило о том, что в атом месте могли выбираться на берег люди.