В этой войне впервые на российском военно-морском флоте применили самодвижущиеся (активные или как называли их в то время наступательные) мины — в будущем ставшие торпедами. Первая торпедная атака была предпринята во время Гражданской войны в США, в бою между двумя речными мониторами на реке Миссури. Предложение использовать американский опыт торпедирования кораблей поступило от лейтенанта С.О. Макарова, ставшего в будущем знаменитым военно-морским теоретиком и героем русско-японской войны, в которой он уже в чине вице-адмирала командовал российской тихоокеанской эскадрой. По рекомендации Макарова минами-торпедами были вооружены на Черном море катера сопровождаемые пароходом «Константин».
К началу русско-турецкой войны 14 мая 1877 года, на Дунае было четыре катера вооруженных шестовыми минами по рекомендации лейтенанта Дубасова, который, как и Макаров понимал необходимость внедрения нового типа оружия[356]. Часть отряда, пришедшего с Черного моря, на котором служил Дубасов под командованием капитан-лейтенанта Беклешова была направлена к Галацу и реке Прут, другая часть отряда, возглавляемая Дубасовым и Шестаковым была направлена к реке Серет[357]. Там они начали заниматься постановкой минных заграждений, после чего с этой целью перебрались к Браилову и Мачину.
Командиры одного из речных отрядов катеров лейтенанты Дубасов и Шестаков после постановки мин у местечка Мачин решили предпринять торпедную атаку на вражеские корабли. Против этого выступило руководство в лице Главного начальника инженеров Действующей армии, который запретил атаковать вражеские суда, используя самоходные мины, это распоряжение было передано Дубасову капитан-лейтенантом Беклешовым[358]. Несмотря на это Дубасов принял решение реализовать свой план, заручившись согласием капитана 1 ранга Рогули. Для атаки были выбраны экипажи катеров отряда Дубасова — «Цесаревич», «Ксения», «Царевич» и «Джигит», которые на середине Мачинского рукава обнаружили два турецких монитора и пароход[359]. Для атаки был выбран монитор «Сельфи», в который была выпущена самоходная мина с носовой части по правому борту катера «Царевич»[360]. После получения повреждения торпедой турецкий монитор был добит оружейным и пушечным огнем другого российского катера, которым командовал лейтенант Шестаков. Это заставило турецкие суда уйти из Мачинского рукава.
Аналогичные торпедные атаки российские катера предприняли у острова Мечка и у Фламунды под Никополем, что вынудило турецкие суда уйти из этих районов и тем самым обеспечило переправу российской армии через Дунай, с использованием кораблей флотилии, в район Систово и дальнейшее овладения Никополем. В ходе боев за этот город корабли флотилии своим огнем вынудили турецкие корабли укрыться в бухте и не позволили им помешать бомбардировке Никополя и Рущука[361]. Другим примером действий судов флотилии была атака на турецкую блиндированную канонерскую лодку с российских паровых шлюпок «Жуткий», «Первенец» и третьей шлюпки чье название неизвестно, в итоге потопить вражескую канонерку не удалось, но она была обращена в бегство[362].
Рассказывая о боевых действиях на Дунае в ходе русско-турецкой войны 1877–1878 годов, нельзя не упомянуть и о морском сражении, произошедшем в летнюю кампанию 1877 года. Это сражение между российским пароходом «Веста» и турецким броненосцем «Фетхи-Буленд» произошло 11 июля 1877 года. «Веста» под командованием капитан-лейтенанта Баранова, войдя в положенный район крейсерства, в 35 милях от пункта Кюстенджи встретил большой турецкий броненосец, идущий со скоростью в тринадцать узлов. Между кораблями завязался бой, длившийся пять часов, в ходе которого экипаж «Весты» попал в башню турецкого броненосца, пробил верхнюю палубу и вынудил его обратиться в бегство, при этом и сам российский пароход серьезно пострадал, был перебит его штур-трос рулевого управления, получено несколько пробоин[363].
В результате боя на «Весте» погибло девять нижних чинов и два офицера, ранено шестнадцать нижних чинов и четыре офицера, пароход был серьезно поврежден, но не меньше пострадал и турецкий броненосец[364]. 12 июля 1877 года пароход «Веста» вернулся в Севастополь. Донесение об этом сражении было отправлено военному министру, находившемуся в расположении Главнокомандующего Дунайской армией — в Зимницах на территории Румынии, Главнокомандующему Кавказской армией и Государю наследнику (будущему императору Александру III — авт.), командиру базы адмиралу Чихачеву в Одессу, морскому министру и другим военным и военно-морским чинам[365].