После окончания боевых действий на Дунае, флотилия некоторое время снабжала оставшиеся там соединения Дунайской армии, а затем после участия в их эвакуации в Одессу и Севастополь, осталась как боевое формирование с базой в Измаиле. В таком виде она просуществовала до Первой мировой войны, в которой также приняла самое активное участие. Более того, ее корабли были усовершенствованы, о чем говорит записка на имя барона В.Ф. Таубе от 1 апреля 1878 года.
В записке говорится, что по повелению Главнокомандующего Действующей армией лейтенант Булыгин должен был быть командирован в Бухарест для осмотра имеющихся в размещенных там частях русской армии локомобилей (паровых установок для кораблей — авт.), чтобы, отобрав наиболее пригодные из них, отправить в распоряжение генерал-адъютанта, инженера вице-адмирала Попова, при этом вместе с ними должны были отправиться и электрические осветительные аппараты и все эти приборы и механизмы должны были попасть на корабли Дунайской флотилии[399]. Таким образом, видно, что Дунайская флотилия после непосредственного окончания военных действий не планировалась к расформированию. Началось оснащение ее кораблей по последнему слову техники, что в свою очередь говорит о том, что ее возможно вновь в скором времени намеревались использовать по назначению, а не только для защиты территорий, которые планировалось взять под контроль Российской империи.
В другом документе, написанном за два дня до окончания русско-турецкой войны, 1 марта 1878 года в качестве ответа Главного командира Черноморского флота и портов адмирала Аркаса пришли сведения относительно судов Русского Общества Пароходства и торговли, предназначенных для перевозки войск и доставки провианта силам, воюющим на Дунае. В нем говорится, что в ответ на запрос о том, чтобы собрать в Севастополе и Одессе как можно больше транспортных судов для осуществления указанных выше целей, для чего контр-адмирал Чихачев смог отправить только 22 парохода, а именно — «Корнилов», «Чихачев», «Нахимов», «Александр», «Юнона», «Цесаревич», «Ростов», «Одесса», «Михаил», «Коцебу», «Гуниб», «Берг», «Таврида», «Митридат», «Византия», «Альма», «Дунай», «Прут», «Днепр», «Медведица», «Кальмиус», «Терек», «Ингуль», «Бельбек», «Хопер», «Косарь», «Кубань», «Салгир», «Запорожец»[400].
Далее в документе адмирал Аркас отметил, что просил директора Русского общества пароходства и торговли приготовить эти пароходы для отправки в Севастополь, чтобы затем их направить на Дунай и, хотя Главнокомандующий Действующей армии заверял, что не должно быть проблем для назначения пароходов в целях осуществления перечисленных нужд, данный контракт о поставке судов подписан не был[401]. Это вероятно было следствием того, что император Александр II понимал, еще до Берлинского конгресса, что ему нужно будет контролировать намного меньше дунайских территорий, чем он рассчитывал вначале войны, причем как видно, это понимание к нему пришло еще за четыре месяца до Берлинского конгресса.
В противном случае у императора была возможность принудить пароходные товарищества к заключению этого контракта. Но при этом надо еще раз отметить, что Александр II был готов к новой войне за недополученные земли и недостигнутые геополитические цели и возможно, что его убийство в 1881 году, предотвратило новую европейскую войну, на что в частности указывают работы его лучшего полководца генерала от инфантерии М.Д. Скобелева. Собственно, Дунайская военная флотилия просуществовала до Первой мировой войны, когда была преобразована в Экспедицию особого назначения и в таком виде приняла участие в войне, действуя на Дунайском театре военных действий.
Говоря о восточно-европейских и балканских интересах России, нельзя не упомянуть про ее интересы в среднеазиатском регионе. Следует отметить, что еще в эпоху правления Николая I стали строиться планы по покорению Средней Азии и ее присоединению к Российской империи, а в правление Александра II уже осуществлялось воплощение этих планов в реальность. Причиной тому были обстоятельства аналогичные тем, что заставляли Россию проводить экспансию на Балканы и в отношении Турции. Экстенсивное развитие экономики вынуждало искать решения в присоединении новых земель для последующего использования их и труда, проживавшего на них населения. Попытки проникновения Англии в среднеазиатский регион для создания угроз для России, как основа необходимости среднеазиатских походов, были лишь удачно созданным царским правительством мифом. В реальности у англичан не было материальных и иных условий для создания плацдарма в Средней Азии. Также в реализации таких планов англичанам существенно мешал афганский фактор — проблема невозможности покорения или сотрудничества с афганским народом, который мешал их проникновению из Индии в среднеазиатский регион. С другой стороны, Россия не могла решить свои вновь обострившиеся социально-экономические проблемы без присоединения новых территорий и в этом ей не препятствовали туземные племена и народы.